Тот, кто присмотрит за мной - [10]

Эдвард. Некоторые из нас стали протестантами.

Майкл. И что с ними стало?

Эдвард. Мы съели их без соли.

Майкл. Они и так достаточно питательны, я думаю.

Адам. Ребята, дайте мне передохнуть.

Майкл. Меня спровоцировали. Ты его слышал.

(Пауза)

То, в чем ты меня обвинил, было ужасным, и я наговорил гадостей, как и ты, но ты обвинил меня лично.

Эдвард. Я ни в чем не обвинял тебя.

Майкл. Адам мой свидетель. Ты возлагаешь на меня персональную ответственность за восемьсот лет гонения.

Эдвард. Это была шутка. У тебя нет чувства юмора?

Майкл. У меня прекрасное чувство юмора.

Эдвард. У тебя такое же чувство юмора, как у моей задницы.

Майкл. В таком случае, к черту тебя и твою задницу.

Адам. Ребята, пожалуйста, ребята.

Майкл. Это чудовищно. Он не делает ничего, чтобы смягчить наше ужасное положение. Временами мне кажется, что он на их стороне. Я ничего не совершил, чтобы обидеть его. При этом, он нападает на меня, понимая как я страдаю, потому что не знаю жива моя мать или нет, не понимаю жив я или мертв. Можем мы, по крайней мере, сохранять подобие цивилизованной ситуации, в этом ужасном, ужасном…Просто чудовищно. Если ты хотел досадить мне, у тебя первоклассно получилось.

(Пауза)

Я прошу простить меня за этот ужасный выплеск. Я, наверное, поставил всех нас в опасное положение.

(Пауза)

Я наговорил кучу глупостей.

(Пауза)

Эдвард. Я сглупил.

Майкл. Просто эгоизм. Такой же, как и у меня. Мы не думаем об Адаме.

Эдвард. Адам в порядке.

Майкл. Да, конечно, но если бы Адам начал жаловаться — Эдвард. Он и пожалуется.

Майкл. Адам, слишком — Адам. Эй, вы, говнюки, Адам здесь. Он сам может сказать за себя.

Майкл. Конечно можешь, Адам.

Эдвард. Ты прав, Адам.

Майкл. Вот и заткнитесь. Пока вы здесь, я здесь, ОК?

(Пауза)

Майкл. Было бы замечательно выйти отсюда всем вместе, правда? Вы должны пообещать мне поехать в Петерборо и посмотреть собор. Я считаю его самым великолепным зданием в Англии. Когда я был ребенком, я думал, что в нем, действительно, живет бог.

Эдвард. Вполне приличная команда Петерборо Юнайтед.

Майкл. Эдвард, они никогда не вылезали из четвертой лиги.

Эдвард. Один год они были в третьей. Их выгнали оттуда за какой-то скандал с деньгами?

Майкл. У нас не принято говорить об этом.

Эдвард. Мне до сих пор странно, что ты болельщик.

Майкл. Каждый из нас в чем-то патриот.

Эдвард. Да, понимаю. Дорогой добрый старый Дублин. Когда вы приедете сюда, я прокачу вас вокруг него на Дарте. Это трамвай, который идет по берегу Дублина от Хоуса до Брея. Рахени, Хармстоун, Конноли, Тара, Сандимаунт, Бутерстоун, Бутерстоун_ Господи, увидеть эти названия, произнести их. Там есть птичий заповедник, в Бутерстоуне. Павлины летают там. Я видел одного однажды. Я показал его своей дочери.

(Пауза)

Ты помнишь, как поют птицы?

(Пауза)

Птицелов из Алькатраса, это был замечательный фильм, правда?

Адам. Алькатрас около моего дома. Когда я привезу вас в Сан — Франциско, во Фремонт, мы пересечем залив и пойдем в Китайский квартал, где у них лучшие рыбные рестораны в Америке. Омары, омары, и еще раз омары.

(Пауза)

Это будет хорошо.

(Пауза)

Все будет хорошо.

Майкл. Вы знаете, что никто еще не имеет точного определения этимологии ОК?

Эдвард. Да?

Майкл. Моя любимая теория- теория Стоунвола Джексона. Может быть, ты слышал, Адам. Это имеет отношение к Гражданской войне в Америке.

Эдвард. Много ирландцев погибли на этой войне.

Майкл. По большей части охраняя рабство.

Эдвард. Попробуй доказать мне это.

Майкл. Унесенные ветром.

Эдвард. Что?

Майкл. С именем Скарлетт О'Хара она вряд ли была из Найтсбриджа.

Эдвард. Лучше расскажи нам о теории Джексона, Майкл.

Майкл. В ней говориться, что он никогда не умел писать и читать, поэтому, когда он подписывал бумаги, он всегда ставил в конце ОК. Это была его поговорка. О! Конкретно! Вот он и писывал ОК.

Эдвард. Не мог читать и писать, да?

Майкл. Так говорят.

Эдвард. Он был совершенно неграмотен, так?

Майкл. Выходит так.

Эдвард. Если кто-то совершенно неграмотен, а не просто ошибается в буквах, то он не может неправильно прочитать. Если он не мог ни читать, ни писать, то как он мог знать об О и К.

Майкл. Да, это немного подрывает теорию Стоунвола Джексона.

Эдвард. Да, немного.

Майкл. Теория всегда очень опасна во всех академических вопросах. Вот, например, лингвистика- таковая — Эдвард. Что я могу ответить?

Майкл. Я утратил интерес к современной лингвистике много лет назад. Все то, что возбуждало споры между Бумфилдом и Чомски. Это так устарело сейчас. Теория Чомски, как таковая — Эдвард. Исчезла в своей собственной жопе.

Майкл. Да, именно.

(Пауза)

Эдвард. Я бы хотел покурить. Я бы хотел выпить.

Майкл. Я бы мог убить за стакан чая.

(Пауза)

Эдвард. К дьяволу, я отрываюсь, у меня есть выпивка. Кто-нибудь присоединится ко мне? Адам, ты первый, что хочешь выпить?

Адам. Пиво.

Эдвард. Как насчет одного Мартини?

Адам. В таком случае, водку с Мартини.

Эдвард. Смешать или отдельно, сэр?

Майкл. И так и так, пожалуйста. Я фанат водки с Мартини.

Эдвард. Майкл, что тебе?

Майкл. Просто Шерри, пожалуйста.

Эдвард. Шерри? Хорошо. Сладкий?

Майкл. Средний, пожалуйста.

Эдвард. Один маленький полусладкий Шерри, на подходе.

Майкл.