Торнбер - [104]

— Я мог бы только что тебя убить, мальчик.

Грэм ударил в ответ, но его меч нашёл лишь воздух, а потом он потерял равновесие. Меч Т'лара ударил его в лицо, но лишь плоской стороной, а не кромкой. Побитый и слегка оглушённый, Грэм завалился назад. Краем глаза он увидел, что Грэйс всё ближе подбиралась к тому месту, где Айрин была привязана к ослу.

Грэм перекатился, падая на землю, пытаясь выиграть немного пространства, чтобы прийти в себя, но Т'лар продолжал наседать. Меч Грэма отлетел в сторону, выбитый из его рук ударом Т'лара. Нож Грэма почти воткнулся в живот Т'лара, но лысый поймал его, и заломил ему руку. Секунды спустя Грэм оказался в жёстком захвате, с больно заломленной за спину рукой.

Т'лар надавил, пока Грэму не показалось, что его рука вот-вот сломается, и он закричал от боли. Затем он увидел, что Джазмин встала с земли, держа кинжал в руке.

— Иди сюда, девочка, — сказал Т'лар. — Убей этого глупца. — Он запрокинул Грэму голову, заставляя его выпятить грудь вперёд, выставляя свой незащищённый живот. — Воткни в него этот нож, и я всё прощу.

Джазмин смотрела Грэму в глаза, и он что-то там увидел. Не страх, как он подумал прежде, а любовь — и решимость. Зная, что Т'лар не мог видеть его лицо, он одними губами сказал ей последние слова: «Я тебе доверяю».

Она развернулась, и побежала к Айрин, пока все в шоке пялились на неё. Взмахнув кинжалом, она разрезала путы девочки, и помогла ей слезть на землю, в то время как Грэйс побежала к ним.

Т'лар отреагировал первым:

— Стреляйте! — заорал он. — Стреляйте в девчонку! В обеих стреляйте! — Стрелки спустили тетивы, и обе стрелы полетели в Айрин Иллэниэл.

— Нет, закричала Грэйс, но ей оставалось ещё десять футов.

Мир будто замер, когда стрелы попали в цель — не в ту в которую были выпущены, а в Джазмин. Она сбила Айрин на землю, и заслонила собой девочку от лучников. Из неё торчало две стрелы, одна — из спины, а другая — из рёбер. Она завалилась вперёд, обняв Айрин руками, надеясь защитить её от новых стрел.

Мишка взорвалась, и на её месте появился неистовый зверь — медведь, состоявший, казалось, из красных и синих блистающих энергий. Грэйс заревела на бегу, миновала упавших женщину и девочку, и набросилась на ближайшего из двух лучников. Тот кричал очень недолго, когда светящиеся челюсти сомкнулись, дробя ему плечо.

Грэм закрыл глаза. «Пожалуйста, Мэтт, пожалуйста скажи мне, что ты вернул его на место», — подумал он. Хватка Т'лара на нём ослабла, когда Джазмин побежала освобождать Айрин.

— Клардит, — прошептал Грэм, заставляя меч появиться, одновременно клонясь вперёд, лишая противника равновесия. Двое мужчин завалились вперёд, Грэм — на живот, а Т'лар — ему на спину, прижимая его к земле.

— Что? — сказал Т'лар, сбитый с толку. Он выпустил Грэма, и откатился, разрывая себе живот о лезвие сломанного меча. Грэм держал Шип обратным хватом, направляя сломанный конец вверх. Он медленно встал, глядя на своего врага. Т'лар пытался удержать в себе кишки обеими руками, а затем он в ужасе поднял взгляд на Грэма: — Как?

Грэм махнул Шипом, и снёс укороченным клинком Т'лару голову с плеч.

— Ты не заслуживаешь объяснения, — холодно сказал он.

Глава 36

Грэм не стал зря тратить время на только что убитого им человека.

Грэйс прикончила второго лучника, и теперь стояла над Джазмин и Айрин, защищая их — и её внешний вид был шокирующим. Она имела форму массивного медведя, но созданного из ярких красных и синих энергий, будто из отвердевшего света.

Его больше заботило то, что лежало под её бдительным взглядом.

Джазмин крепко сжимала Айрин в руках, но пробившие её тело стрелы выглядели скверно. Одна торчала из правой части спины, чуть ниже лопатки, в то время как вторая застряла между рёбер где-то в шести дюймах под левым плечом. Не было видно особо много крови, но Грэм знал, что это не обязательно было хорошим знаком.

— Прости, — сказала женщина, которую он любил.

Айрин посмотрела ей через плечо:

— Она сильно ранена, Грэм. — У девочки в глазах стояли слёзы. — Она не как остальные. Она заботилась обо мне… и раньше.

— Я знаю, Рэнни, — сказал Грэм. — Ты можешь дышать? — спросил он у раненой женщины.

— Думаю, лёгкие у меня целы, — ответила она, переходя сразу к сути его заботы. — Но… это лишь означает, что я проживу немного дольше.

— Джазмин, — сказал он, экспериментируя со звучанием её имени у себя на губах.

— Нет, — возразила она. — Я не хочу это имя, уже не хочу. Хочу быть Алиссой. То, другое имя — оно принадлежало жизни, о которой я сожалею. Если кем ты меня и запомнишь…

— Никем я тебя запоминать не буду, — настаивал Грэм. — Ты отправишься с нами. Волшебники это исправят. Тебе просто надо продержаться достаточно долго.

Она печально улыбнулась:

— Ты всё ещё хочешь меня спасти? После всего, что я тебе сделала?

Грэм встал рядом с ней на колени:

— Да. Я — глупец, как и мой дед, но я всё ещё люблю тебя.

— Я собиралась тебя убить, — ответила она. — Ненавидела себя, но всё равно убила бы.

— Так почему не убила?

— Твои глаза, — тихо сказала она. — Эти прекрасные глаза… когда Т'лар держал тебя, когда он сказал мне тебя убить, и ты посмотрел на меня этими глазами. Как ты мог сказать, что доверяешь мне?