Торговые банкиры - [114]
Наконец, есть специальный комитет, который заведует операциями с векселями (коммерческими бумагами), а также административный комитет. Как видно, в «Леман бразерс» есть все, кроме «комитета комитетов».
– Нам приходится идти на значительные риски, – говорит генерал Клей, который не тратит слов зря. – Управление комитетом, как ожидается, минимизирует риски. В следующем году мы сделаем большой шаг вперед. Мы проведем полную компьютеризацию.
«Коллекция Леманов» ничем не связана с Lehman Brothers, кроме имени ее владельца, Роберта Лемана, главного партнера банка, и того, что она создавалась на деньги, полученные от банковской деятельности. В банке много хороших картин, наверное, больше, чем в любом другом торговом банке мира. Под влиянием и по примеру Роберта Лемана многие члены совета директоров тоже начали коллекционировать произведения искусства.
Наверное, Роберту Леману принадлежит самая крупная частная коллекция в Соединенных Штатах. Роберт Леман – один из последних коллекционеров в классическом смысле этого слова. Налогообложение и раздутые цены, недостойная спешка и жажда наживы положили конец этому эфемерному занятию.
«Коллекцию Леманов» с любовью создавали люди, обладающие вкусом, временем и деньгами. Они никогда не спешили; никогда не пытались «сорвать куш» на рынке искусства; они коллекционировали ради коллекционирования – их увлечение доставляло им радость.
Роберт Леман унаследовал любовь к прекрасному от родителей. Его отец, Филип Леман, начал собирать коллекцию в 1911 г., в «золотой век» коллекционирования. Леманы отбирали экспонаты в свою коллекцию придирчиво и с пониманием, приобретали со вкусом и воодушевлением. Будучи инвестиционными банкирами до мозга костей, они никогда не считали произведения искусства лишь «капиталовложением». Когда они видели то, что им очень нравилось, они это покупали – только так и можно собирать коллекцию.
Будучи подростком, Роберт Леман часто сопровождал отца и мать в Европу, где они приобретали картины, гобелены, мебель. Он получил серьезную подготовку. Они навещали в Италии Бернарда Беренсона, историка искусств и художественного критика, и обходили маленькие музеи в сонных горных городках. Они беседовали с хранителями коллекций, реставраторами, коллекционерами, экспертами. Роберт начинал с рисунков и миниатюр в средневековых рукописях. Затем он перешел к рисункам старых мастеров и постепенно добрался до картин маслом. Позже его заинтересовали современные мастера, особенно французские импрессионисты. Весной 1956 г., когда коллекцию Лемана привезли в парижский Музей Оранжери, она вызвала настоящую сенсацию. Она стала первой частной американской коллекцией, которую выставляли в Европе. Французские знатоки, которые раньше имели привычку говорить, что у американских коллекционеров «больше денег, чем вкуса», были потрясены теми безупречными стандартами, по которым отбирались произведения искусства. За первые две недели на выставке в Оранжери побывало семнадцать с лишним тысяч посетителей.
Роберт Леман всегда предпочитал жить в окружении своих сокровищ. Некоторые из них, особенно близкие его сердцу картины, скульптуры, предметы фарфора и другие редкие произведения искусства, хранятся в его квартире на Парк-авеню. Основная часть коллекции помещается в особняке Роберта Лемана на 54-й улице, спроектированном Джоном Г. Дунканом, автором Мавзолея Гранта (на 54-й улице Дункан творил в гораздо более приподнятом настроении). Роберт Леман вырос в этом доме, среди картин, гобеленов, рисунков, мебели. С детства живя в окружении произведений искусства, он проникся к ним особым отношением. Для него они никогда не были коллекцией; для него они – красивый дом.
В особняке, где сейчас семья уже не живет, время от времени проводят экскурсии, особенно по поручительству Нью-Йоркского института изящных искусств, в чей попечительский совет входит Леман. После смерти отца Роберту пришлось выплатить громадный налог на наследство, и все же остается неясным, удастся ли Леманам и дальше сохранять коллекцию в семье.
Друзей и немногих счастливчиков по дому водят сам Леман или смотритель. Меня пригласили туда как-то вечером, когда в доме остались только охранник и куратор. Охранник осторожно приоткрыл дверь и внимательно осмотрел меня; я показал документы, после чего меня впустили. Пока мы переходили из комнаты в комнату, куратор включал и выключал свет. На улице шел дождь; за окнами по мокрому асфальту тихо шуршали шины. Внутри же было очень тихо и мирно. Стены первого этажа были обиты оливковым бархатом. В 1961 г. дом переоборудовал Серж Руо, французский дизайнер интерьера; он же в 1957 г. провел ремонт в Музее Оранжери.
Две комнаты внизу заполнены живописью XIV–XV вв. из Сиены и Флоренции – Липпо Ванни, Джованни ди Паоло, Барна да Сиена, Спинелло Аретино, Сано ди Пьетро, Андреа Ванни, Нери ди Бичи. Две самые старые картины маслом приписывают Дуччо ди Буонинсенье, творившему в Сиене в 1279–1319 гг. Там же можно полюбоваться красивой коллекцией майолики. Многие экспонаты попали к Леману из бывшей коллекции Херста. В свою очередь, У.Р. Херст купил их у Дж. П. Моргана и Кларенса Маккея. Многие экспонаты коллекции Херста были проданы сетью «Гимбелс», в чей совет директоров входит Роберт Леман.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Жан-Кристоф Рюфен, писатель, врач, дипломат, член Французской академии, в настоящей книге вспоминает, как он ходил паломником к мощам апостола Иакова в испанский город Сантьяго-де-Компостела. Рюфен прошел пешком более восьмисот километров через Страну Басков, вдоль морского побережья по провинции Кантабрия, миновал поля и горы Астурии и Галисии. В своих путевых заметках он рассказывает, что видел и пережил за долгие недели пути: здесь и описания природы, и уличные сценки, и характеристики спутников автора, и философские размышления.
Балерина в прошлом, а в дальнейшем журналист и балетный критик, Джули Кавана написала великолепную, исчерпывающую биографию Рудольфа Нуреева на основе огромного фактографического, архивного и эпистолярного материала. Она правдиво и одновременно с огромным чувством такта отобразила душу гения на фоне сложнейших поворотов его жизни и борьбы за свое уникальное место в искусстве.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Павел Дмитриевич Брянцев несколько лет преподавал историю в одном из средних учебных заведений и заметил, с каким вниманием ученики слушают объяснения тех отделов русской истории, которые касаются Литвы и ее отношений к Польше и России. Ввиду интереса к этой теме и отсутствия необходимых источников Брянцев решил сам написать историю Литовского государства. Занимался он этим сочинением семь лет: пересмотрел множество источников и пособий, выбрал из них только самые главные и существенные события и соединил их в одну общую картину истории Литовского государства.