Торговцы плотью - [97]

Теперь я свободен.

Глава 138

Отыграв свои «сцены», жеребцы заходили ко мне в офис за жалованьем и рабочими нарядами на следующие «сцены». Они рассказывали невероятные истории про клиенток, но самая фантастическая приключилась лично со мной в конце апреля.

Все началось со звонка Марты, которая попросила меня заглянуть на минутку к ней. Войдя, я увидел женщину, присевшую на краешек стула. Марта представила меня ей.

Гостье, на мой взгляд, было около сорока. Серебристые волосы собраны в пучок. Высокий чистый лоб. Острые черты. Массивные очки в роговой оправе. Черный костюм столь строгого покроя, что смахивает на униформу. Подтянутая леди, полная самообладания.

— Будьте добры точно изложить мистеру Скуро, чего вы желаете, — сказала Марта.

— Это не я желаю, — резко сказала женщина и повернулась ко мне. — Мистер Скуро, я живу и работаю в Вашингтоне. Я — личный помощник, ну, скажем, одной из трех самых высокопоставленных и влиятельных женщин в правительственных кругах. Если бы я назвала ее имя — чего, безусловно, делать не стану, — вы сразу бы поняли, кто это. Если вы ее увидите, тут же узнаете. Я пришла, чтоб выяснить возможность моего членства в вашей… м-м-м… ассоциации. Наверно, у вас высокие взносы, но это не важно. Я вступаю для того, чтобы передать свой членский билет моей начальнице. Это разрешено?

— Да, — осторожно сказал я, — передача прав не запрещается.

— Ну, конечно, — усмехнулась она. — И учтите, что я не имею ни малейшего намерения лично пользоваться этими правами.

— Позвольте мне резюмировать, — уточнил я. — Вы хотите оформить членство на свое имя. И отдать билет своей начальнице. Так?

— Да.

— А почему она сама не вступает в наш клуб?

— Если б вы знали, кто она, вы бы поняли. Здесь, безусловно, требуется полная тайна личности.

— Я объяснила, что мы не можем гарантировать полной конфиденциальности, — сказала Марта. — Могут увидеть, как леди входит или выходит. Ее могут узнать наши сотрудники, и я не поклянусь, что они не раскроют тайну.

Мы смотрели друг на друга. И тут меня осенило.

— Как вы считаете, я подойду?

Гостья окинула меня холодным испытующим взглядом.

— Вполне. Я считаю вас вполне подходящей кандидатурой.

Мы потолковали еще минут двадцать и вот к чему пришли.

Важная Персона приедет из Вашингтона в скромном автомобиле. Ей надо прибыть в «Питер-Плейс» в три часа утра, когда в доме, кроме меня, никого нет. (Кинга Хейеса я в расчет не принимал. В это время он все равно спит.) В четыре утра по завершении «сцены» знаменитую леди подхватит автомобиль и доставит обратно в столицу.

— А вы сможете держать язык за зубами? — спросила помощница, снова посылая мне ледяной взгляд.

— Если вы сомневаетесь, — оскорбился я, — забудем об этом.

— Очень хорошо. Но я настаиваю на праве осмотра помещения на предмет возможного обнаружения видеокамер и записывающих устройств перед тем, как…

Мы заверили ее, что такое право будет ей предоставлено. Тогда она внесла вступительный и ежегодный взнос, заплатила за предстоящую «сцену», все наличными. Когда она ушла, мы с Мартой принялись гадать, кто бы мог быть этой Важной Персоной, и в конце концов заключили пари на десять долларов. Все шло гладко. Марта получила шифровку из Вашингтона: «Говорит Купидон. Завтра ночью».

Машина подъехала примерно в три с четвертью. Две женщины скользнули на боковую дорожку, и автомобиль умчался. Я открыл дверь, впустил их и снова запер.

Помощница пошла обыскивать мою спальню на третьем этаже. Внизу у лестницы в маленьком фойе совершенно недвижно стояла Важная Персона. Закутанная в норковую шубу до пят, в мягкой фетровой шляпе с полями, в темных очках.

— Меня зовут Питер, — улыбаясь, сказал я. — Не желаете ли воспользоваться услугами бара?

— Спасибо, Питер, — мелодично произнесла она. — Хорошо бы коньяку.

Когда Важная Персона сняла очки и шляпу, я тут же ее узнал. Мы с Мартой ошиблись. Это была Очень Важная Персона.

Лет пятидесяти. Крупная, властная. Взгляд прямой. На лице следы не столько возраста, сколько усталости.

Я налил два бокала «Реми», и мы спокойно сидели, беседуя, пока не вернулась помощница.

— Все чисто, — отрапортовала она.

Я предложил ей выпить, чего пожелает, и спросил знаменитую леди, не прихватить ли нам с собой бутылку коньяку.

— Прекрасная идея, — поддержала она.

Я запер за нами дверь спальни и помог ей снять шубу. Под ней оказалось платье с избытком оборок и финтифлюшек.

Она протянула бокал:

— Я бы еще выпила.

Я налил хорошую дозу, и она опрокинула ее, как добрый портовый грузчик. Потом мы разделись.

Она посмотрела на свое дряблое тело.

— Взглянули бы вы на меня лет тридцать назад. Это было что-то.

— Да и теперь неплохо, — заметил я, а она только покосилась.

Однако второй бокал оживил ее дух — но не плоть, — и мы приступили к постельным забавам. Я ждал, что она станет командовать, но этого не случилось. Хороший руководитель умеет распределять права и обязанности.

— Боже! — сказала она в какой-то момент. — Помню, я делала это лет в восемнадцать на мысе Доброй Надежды. А с тех пор, черт возьми, никогда!

Я дал славное представление, с нежностью и любовью, когда она этого хотела, с яростью и страстью, когда было нужно.