Тоннель в подсознание, или Уроки Силы - [9]

Как бы то ни было, но человек получил от природы право доступа (в основном, лишь номинальное) в эти области и стремится его реализовать. И вот, возникает драматический конфликт между нашим правом и положением, между нашими потенциальными и фактическими возможностями. Беда в том, что, посчитав интеллект лучшим своим инструментом (и, вообще, главным достоинством), принятия любых решений люди стараются использовать только его; ему же по совместительству достаются должности главнокомандующего телом и программиста психики. В общем, при помощи ума люди то и дело пытаются проникать в подсознание. Но такие попытки заранее обречены на провал, поскольку изначально абсурдны: пребывая в привычной психической позиции «включённого» интеллекта (у толтеков в первом внимании), мы не можем задействовать подсознание, или второе внимание, и наоборот. Так уж мы устроены: когда «включается» одна область психики, автоматически выключается другая.

Для внедрения в подсознание некоторых относительно несложных установок и последующей их реализации мы предложили (в предыдущих книгах) использовать метод самокодирования, базирующийся на состоянии безмыслия, на состоянии пустоты. Однако его возможности ограниченны. С помощью самокодирования (в предложенной версии) мы получаем доступ лишь в некоторые, не столь и глубокие области психики, ведающие преимущественно нашими двигательными функциями и кое-какими психическими реакциями. Полная позиция отрешённости, тем более, состояние безмолвия, которое мы рассмотрим в следующей главе (состояние дхйяна в восточных мистических традициях; у толтеков же состояние повышенного осознания), позволяют нам «задействовать» более глубокие слои психики, которые, с одной стороны, сильнее влияют на психофизические процессы, протекающие в нашем организме, а с другой, уже имеют выход в ноосферу.

Итак, мы подробно рассмотрели два совмещающихся психических настроя (отрешённости и охотника), которые соответствуют трём настроениям сталкинга у толтеков безжалостности, хитрости и мягкости. Остаётся ещё одно, последнее настроение сталкинга, твёрдость, которое я называю состоянием (настроем) непреклонности или волей к перемене. Попробуем разобраться, что же это такое. Наверное, многие из вас замечали, что после длительного созерцания чего-либо потом это что-то может непроизвольно возникать у нас перед глазами. К примеру, летним погожим деньком вы собирали в лесу ягоды или грибы. И вот, улёгшись вечером в постель, вы закрываете глаза, и перед вашим внутренним взором отчётливо всплывают эти самые ягоды или грибы, и никак вам от них не отвязаться. Бывало такое? Видимо, бывало. Так что же это? В данном случае нам нет нужды детально рассматривать психофизический механизм подобных явлений, ссылаясь на сетчатку глаза и нервные рецепторы. Достаточно и того, что сказали бы по этому поводу толтеки. А именно: пристальное созерцание ягод породило несгибаемое намерение их видеть. И в тот момент, когда вы готовитесь уснуть (а ваш сознательный ум, или внутренний диалог, успокаивается, то есть вы приближаетесь к состоянию пустоты), ваше намерение реализуется в виде картинок перед внутренним взором. Обратите внимание на то обстоятельство, что подобные вещи случаются сами собою, помимо вашей сознательной воли. А иначе и быть не может. По определению толтеков, намерение это сила, противоположная воле. Первое изменяет настройку восприятия, или нашу психическую позицию, в то время как воля, напротив, её фиксирует. Вспомните наше определение воли, которая есть сила, цементирующая все человеческие субличности (а также объединяющая различные области нашей психики) в единую личность, то есть удерживающая человека в границах определённого мировосприятия. (Подробнее об этом в «Психодинамике колдовства».) При ослабленной воле наш мир рассыпается, точно карточный домик; это шизофрения. В то же время чересчур сильная воля, которая не уравновешена соответствующим намерением, или (в моей формулировке) волей к перемене, создает параноика. В различных мистических традициях (не только у толтеков) воля к перемене формируется, в частности, путём пристального созерцания.

Между прочим, в повседневной жизни, в быту мы то и дело используем волю к перемене, или намерение, нисколько о том не задумываясь. К примеру, попробуйте для себя разобраться, каким образом вы говорите. Допустим, вам требуется подобрать некое слово, обозначающее определённое явление. За долю мгновения вы как бы отправляете в своё сознание запрос на это слово в виде стремления его найти; при этом вы нимало не сомневаетесь, что оно будет вам «предоставлено». И действительно, как по волшебству, тёмные глубины сознания выдают вам нужное слово. Но происходит это, так сказать, на поверхности вашей психики, то есть в привычной для вас психической позиции, в которой вы постоянно пребываете в этом мире.

Ну, а полная позиция бесстрастия, открывающая человеку мыслящему доступ в немыслимые психические области (в переносном и в буквальном смысле), разумеется, для большинства из нас представляется чем-то, вроде дебрей Амазонии. Так вот, третья её составляющая, настрой непреклонности, или боля к перемене, с одной стороны, определяет то, что мы намерены из подсознания извлечь, а с другой, как раз и доставляет нас в нужную его область, трансформируя наше итоговое психическое состояние.