Тонкий лёд - [49]

Жалобно всхлипнув, я вцепилась в плечи диара, и он углубил поцелуй, даруя нечто новое, тягучее и темное, словно сама страсть. Была ли тому виной настойка, или же то, что супруг дал мне время успокоиться, но прежнего страха не было. Я чувствовала волнение, даже немного предвкушение, но не страх. Даже моя извечная стыдливость притупилась. И когда ладонь Аристана заскользила по моей спине, я лишь крепче прижалась к нему. Мягкие ненавязчивые прикосновения мужских рук и губ рождали во моем теле незнакомый трепет, и желание узнать, что же будет дальше, победило даже остатки стыдливость.

Муж поднял меня на руки, встал со своего места и направился обратно в спальню. Я прижалась щекой к его плечу и закрыла глаза, прислушиваясь к дыханию Аристана. Он донес меня до кровати, осторожно опустил на нее и потянул пояс своего халата. После навис сверху, вглядываясь в мои глаза.

— Прости меня, маленькая, — вдруг прошептал мужчина.

— Это ведь нужно сделать, — улыбнулась я.

— Нужно, — ответил его сиятельство.

— Мне будет очень больно?

— Настойка притупит неприятные ощущения, — на губах Аристана вновь появилась улыбка. — Я буду осторожен, обещаю.

И он снова целовал меня: лицо, губы, шею. После развязал халат пеньюара и распахнул его. Спустил с плеч вместе с бретелями сорочки, и горячие губы обожгли мне плечо.

— Арис, — прерывисто вздохнула я, когда ощутила на себе тяжесть мужского тела.

Его губы вновь накрыли мой рот, ловя тихий всхлип, и не отпустили из упоительного плена, пока все не было закончено. А когда тяжелое дыхание успокоилось, мой муж улыбнулся и сказал:

— Вот теперь совсем сиятельство.

Эту ночь супруг провел со мной до самого утра. Я засыпала на плече диара, чувствуя, как он ласково поглаживает меня. А утром, когда я проснулась, его уже не было рядом. Только перед постелью стояла корзина с цветами, да на подушке лежала записка, написанная рукой его сиятельства: "Доброго утра, дорогая жена. Спасибо за чудесную ночь".

Глава 8

Лошади резво бежали по мощеной мостовой, цокая копытами по булыжникам. Я сдвинула шторку, с любопытством рассматривая столицу. Не знаю, чего ожидала, но город меня не впечатлил. От Кольберна я и то была в большем восторге. И все же я продолжала разглядывать городской пейзаж, знакомясь с вотчиной Их Величеств. Возможно, моему спокойствию способствовал унылый серый день и дождевые капли, в изобилии стучавшие по лужам. Они оставляли росчерки и дорожки на стеклах каретного окошка, и мой взгляд то и дело перемещался с домов и прохожих, спешивших покинуть улицу, на мокрые кривые дорожки.

Устав смотреть на дождливый город, я перевела взгляд на своего супруга, дремавшего напротив, вздохнула и посмотрела на братца, но и он сидел с закрытыми глазами. После поглядела на агнара Наэля. Мужчина оторвался созерцания дождя в противоположное окошко, ответил мне легкой улыбкой и подмигнул.

— Без фривольностей, — произнес супруг, не открывая глаз. — Одмар, мы уже имели с тобой беседу, как следует себя вести с моей женой.

— Ты же спал! — возмутился веселый агнар.

Один серый глаз приоткрылся, и диар скосил его на Наэля.

— Я душой чувствую, — невозмутимо ответил диар и все-таки усмехнулся, окончательно открывая глаза.

Одмар некоторое время изучал моего мужа, после на губах его появилась ухмылка.

— Понял! — воскликнул он. — Ты подглядывал за своей супругой, увидел, что она смотрит в мою сторону. Сиятельная диара улыбнулась на мое подмигивание, и ты сделал верный вывод. Душой он чувствует…

— Какой умненький агнар, — хмыкнул Аристан и прикрыл зевок тыльной стороной ладони. — Где мы?

— В Деловом квартале, — ответил Наэль.

— Эта дорога выматывает не хуже гостей за десять дней празднеств, — его сиятельство посмотрел на меня. — Скоро вы сможете отдохнуть, Флоретта.

— Я бы с большим удовольствием прошлась, — заметила я. — Жаль, погода не располагает к прогулкам.

— Еще находишься, Фло, — Арти сладко потянулся рядом со мной. — Но я бы тоже прошелся. Там совсем мерзко?

Братец отвел в сторону занавеску со своей стороны, выглянул в окошко и удрученно вздохнул. Но вскоре он уже с интересом рассматривал столицу. Агнар Наэль также вернулся к созерцанию мокрых улиц, а я осталась под прицелом взгляда д’агнара Альдиса. Я рассеянно улыбнулась и поспешила отвернуться к окошку, пряча смятение от внимания своего супруга.

Возможно, кто-то подумает, что за три недели замужества уже можно было бы привыкнуть к вниманию мужчины, которого Богиня определила вам в мужья, и будет безусловно прав. Однако, несмотря на то, что диар был почти всегда рядом со мной, исполняя мои маленькие пожелания, и оставался неизменно вежлив, его вежливостью все и заканчивалось. Ничего, что напоминало бы того мужчину, которого я наблюдала в день свадьбы, я не увидела уже на второй день своего супружества.

Нет, его сиятельство был безукоризненно внимателен, как и прежде, но той трепетности, с которой он смотрел на меня, когда поцеловал перед встречей гостей, и нежности, от которой я таяла в нашу первую ночь, больше не было. Прежний ледок затянул его взор, и от взгляда супруга по моей коже порой бежали мурашки. Но снова нет, он не был враждебен, и страха я не испытывала, но равнодушие во взоре замораживало кровь. Аристан мог обнимать меня за талию, но мне казалось, что ровно также он положил бы ладонь на колонну или каминную полку.