Тонкий человек - [5]

Я сказал:

– Тс-с-с. Никто тебя не прогоняет. Сядь. Через несколько минут принесут кофе. Где ты так нагрузилась?

Она села и тупо покачала головой.

– Не знаю. Где только я не была после того, как ушла от вас. Вот только дома не была, потому что не могу идти домой в таком виде. Посмотрите, что у меня есть. – Она опять встала и достала из кармана пальто обшарпанный пистолет. – Посмотрите-ка. – Она размахивала нацеленным прямо на меня пистолетом, а Аста радостно виляла хвостом и прыгала, пытаясь до него дотянуться.

Нора с шумом втянула в себя воздух. По спине у меня бегали мурашки. Я оттолкнул собаку и отнял у Дороти пистолет.

– Что это за кривляние? Сядь. – Я положил пистолет в карман халата и пихнул Дороти в кресло.

– Не сердитесь на меня, Ник, – заныла она. – Оставьте его у себя. Я не хочу причинять вам беспокойства.

– Где ты его взяла? – спросил я.

– В баре на Десятой авеню. Я отдала за него незнакомому мужчине свой браслет – тот, что с бриллиантами и изумрудами.

– А потом отыграла его в рулетку, – сказал я. – Он до сих пор на тебе.

Она уставилась на браслет.

– А я думала, что и правда его обменяла.

Я посмотрел на Нору и покачал головой. Нора сказала:

– О, Ник, перестань к ней придираться. Она...

– Он ко мне не придирается, Нора, совсем нет, – быстро проговорила Дороти. – Он... Он – единственный человек в мире, к кому я могу обратиться за помощью.

Я вспомнил, что Нора так и не прикоснулась к своему стакану виски с содовой, поэтому пошел на кухню и выпил его. Когда я вернулся, моя жена сидела на подлокотнике кресла Дороти и обнимала ее одной рукой. Дороти хлюпала носом; Нора говорила:

– Но Ник вовсе не сердится, милая. Ты ему нравишься. – Она посмотрела на меня. – Ты ведь не сердишься, правда, Ники?

– Нет, я просто обиделся. – Я сел на диван. – Где ты взяла пистолет, Дороти?

– У незнакомого мужчины, я же вам говорила.

– У какого мужчины?

– Я же сказала: у мужчины в баре.

– И взамен ты отдала ему свой браслет.

– Я думала, что отдала, но... посмотрите – он все еще у меня.

– Я это заметил.

Нора успокаивающе похлопала девушку по плечу.

– Конечно же, браслет до сих пор у тебя.

– Когда мальчик из закусочной принесет кофе, сказал я, – я подкуплю его, чтобы он никуда не уходил. Не собираюсь оставаться один с парочкой сумасш...

Нора грозно посмотрела на меня и сказала девушке:

– Не обращай на него внимания. Он сегодня всю ночь такой противный.

Девушка сказала:

– Он думает, что я глупая, пьяная дурочка. Нора опять похлопала ее по плечу.

– Но зачем тебе пистолет? – спросил я.

Дороти выпрямилась в кресле и посмотрела на меня расширенными пьяными глазами.

– Для него, – возбужденно прошептала она, – если он ко мне полезет. Я испугалась, потому что была пьяна. С этого все началось. А потом я испугалась и его тоже, и поэтому приехала сюда.

– Ты имеешь в виду своего отца? – спросила Нора, стараясь скрыть, прозвучавшее в ее голосе, возбуждение.

Девушка покачала головой.

– Мой отец – Клайд Уайнант. А я имею в виду отчима. – Она уронила голову Норе на грудь.

Нора произнесла «О-о!» таким тоном, будто абсолютно все поняла, затем сказала: – Бедная девочка, – и многозначительно посмотрела на меня.

– Давайте все выпьем, – сказал я.

– Я не буду. – Нора вновь нахмурилась. – И Дороти, думаю, тоже не хочет.

– Хочет. Это поможет ей уснуть. – Я налил ей умопомрачительную дозу виски и проследил, чтобы она все выпила. Это сработало замечательно: когда принесли наши сэндвичи и кофе, она крепко спала.

– Теперь ты доволен? – спросила Нора.

– Теперь я доволен. Уложим ее, прежде чем поесть.

Я отнес девушку в спальню и помог Норе раздеть ее.

У Дороти было прекрасное тело.

Мы вернулись к нашей еде. Я вытащил из кармана пистолет и осмотрел его. Видно было, что с ним обращались не очень бережно. В пистолете было два патрона – один в стволе и один в обойме.

– Что ты хочешь с ним делать? – спросила Нора.

– Ничего – до тех пор, пока не выясню, не из него ли была убита Джулия Вулф. Он тоже тридцать второго калибра.

– Но она сказала...

– Что купила его в баре... у незнакомого мужчины... за браслет. Я слышал.

Нора забыла про сэндвич и подалась вперед. Глаза ее, теперь почти черные, сияли.

– Ты полагаешь, что она взяла его у отчима?

– Да, я так полагаю, – сказал я, но получилось это у меня слишком честно.

Нора сказала:

– Ты просто несносный грек. Но, может, она и правда взяла его у отчима: тебе-то откуда знать? К тому же, ты ведь не веришь в историю, которую она тут рассказала.

– Послушай, дорогая, завтра я куплю тебе целую кипу детективных историй, только не надо ломать свою милую головку над всякими тайнами сегодня. Она просто-напросто хотела сказать, что Йоргенсен ждал ее возвращения домой, чтобы попытаться соблазнить ее, а еще она боялась, что, будучи такой пьяной, сама не устоит и сдастся!

– Но ее мать!

– Эта семейка – не чета другим. Ты можешь...

Дороти Уайнант, моргая от яркого света, нетвердо стоя в дверях и одетая в слишком длинный для нее халат, сказала:

– Пожалуйста, можно я немного побуду с вами? Мне там одной страшно.

– Конечно.

Она подошла и калачиком свернулась рядом со мной на диване, а Нора пошла искать, чем ее укрыть.