Тонкая линия - [17]

Да все, верно, жаль только, что придется ему еще месяц-другой поработать матросом на "иностранного дядю", но выхода нет, альтернатива – близкое общение с нашим дорогим Упырьком, чтоб он сдох. И разлука тоже впереди, но с другой стороны никого у него тут нет, и у "деда" кстати тоже. Вот только "предок" в последние дни настойчиво намекает, что бежать надо бы в Россию, домой. Картины домашней деревенской жизни прямо так и лезут в голову: величественный лес, луг с игривыми лошадками вдали, ласковые руки матери и девушка, доверчиво прильнувшая к плечу на сеновале… Приходилось постоянно напоминать, ему что девица уже замужем, родители "дедушку" не ждут, нет у матроса ни дома, ни семьи, он теперь изгой. Если появится вдруг в деревне, свои же родные сдадут властям, иначе всех закатают в Сибирь. Но ничего, протянуть бы только на чужбине до легендарного 1861 года, а там глядишь, и появится возможность, вернутся назад.

Порт напомнил Сашке, огромную товарную железнодорожную станцию или гигантский склад, везде что-то навалено, наложено, кучи угля, штабели дров, ящики, старые якоря, сам черт ногу сломит в этом бардаке. С трудом он добрался до пятачка, где условился встретиться с "коммерсантом". В Греции согласно пословице, "все есть", вот сейчас ему и предстояло это проверить. Договорились "после полудня", но часы здесь у народа редкость, значит, придется ждать до вечера, не иначе. Скучая, наш герой прошелся туда и сюда, завернул за угол барака и тут замер как вкопанный. У дощатой стены следующего строения ровными рядами стояли огромные деревянные колеса кабельных барабанов. Даже запах тот же и знакомый терпко-кислый вкус снова возник во рту, как там, тогда… На секунду ему показалось, что вокруг не убогие дощатые строения, а могучие сосны, что он вернулся домой, но нет, шум порта возвращает к действительности, окончательно разрушая видение. Странно, раньше их тут не было, надо возвращаться, может грек уже пришел, но остановится, Саша не мог, "профессиональный инстинкт", выработавшийся за годы работы на предприятиях электросвязи, неудержимо нес его туда, к открытым воротам заветного сарая.

Низкий потолок старого строения гудел от четырехэтажных заклинаний, обращенных к языческим богам плодородия и силы. Работа, похоже, в самом разгаре, Саша медленно приближается к бородатому дядьке в белой нательной рубашке, колдующему над неведомыми аппаратами.

Е…, – выплюнув очередную мантру, тот медленно поднимает усталые красные глаза на неожиданного посетителя, и похоже запас проклятий иссяк, – ходят тут… помог бы, что ли ирод такой…

А почему бы нет, мелькает мысль у Александра, он уже опознал антикварные устройства, это телеграфные аппараты системы Морзе, самые древние, даже контрольного прибора нет. Описание и схема были у него в коллекции, а значит теперь и в памяти, "прошиты" навсегда словно в масочном постоянном запоминающем устройстве. "Глаза боятся, а руки делают", говорил в такой ситуации, мудрый наставник еще в радиокружке дворца пионеров в отдаленные времена детства.

Неисправности оказались пустяковыми, у одного девайса неведомый вредитель туго затянул регулировочный винт реле, у другого отсутствовал контакт во входной клеммной колодке. Сашка довольно потер руки, все работает, реле щелкают, теперь будет полная проверка. Пальцы сами ложатся на телеграфный ключ, туговат, однако и регулировка не предусмотрена, за день так рука отвалится. Давно он ключом не работал, а навык сохранился, надо же, не иначе еще один бонус "продвинутой памяти"? "В чащах юга жил был цитрус? Да, но фальшивый экземпляр." – мерно выстукивает изобретение заокеанского гения. Этой фразой, каждое утро у Александра на работе, проверяли старенький телетайп, пока, наконец, не заменил ветерана самодельный модем для телеграфного канала, спасибо знатокам из Фидо. Нет, модем он и сам мог разработать, но вот софт подобрать… Эх, как его тогда расцеловала секретарша Любочка, уставшая от капризов допотопного агрегата, даже намек был и на продолжение… Хорошие были времена. Остались там в будущем.

– Вот хозяин смотри, по шлейфу все работает и напрямую тоже, – отчитывается Сашка, и на стол перед изумленным бородачом ложатся четыре обрывка ленты с совершенно идентичной записью, – А мне пора идти.

– Постой! Ты никак соображаешь в этом деле! – пальцы собеседника сжимают его руку железной хваткой, – мне сам Нахимов обещал людей в помощь, брось ты это свой ящик, пойдем со мной!

Почему он тогда не вырвался и не убежал, Александр так и не понял, может быть вмешался "дед" не желавший расставаться с Россией? Но бородатый, зажав под мышкой мундир, ранее мирно лежавший на лавке, просто волоком потащил Сашку в сторону административных зданий. Как в тумане он отвечал на вопросы, с какого корабля, имя, фамилия, должность, еще что-то… И вот уже они идут обратно, довольный спутник оживленно рассказывает о себе, рядом возникает, и тут же прячется за сараями, изумленный таким поворотом дела, уроженец Эллады. Побег сорвался, Александр остается здесь, в Севастополе, в России.

Жизнь как зебра, полоса, черная, полоса белая, есть надежда, что новая полоса у нашего героя будет не только белой, но и длинной. Нельзя сказать, что ему в этот раз сильно не повезло, разве что интендантство зажало положенный мундир, и даже многоопытный Петрович не смог у них выбить ничего, так бумаги и ходят до сих пор где-то там в Петербурге. Формально он уже не матрос, а солдат, электрический телеграф числится за военным ведомством. Но это ерунда, важно другое, удалось вернуться к привычной жизни и работе, не надо никуда бежать, и резать никого не придется. Обстановка на задворках морской офицерской библиотеки, где в подсобке разместилась контора телеграфа, после тесного закутка в трюме корабля показалась ему настоящим раем. Так мало иногда надо человеку для счастья. Сегодня с утра они с начальником собрались навестить коллег, оказывается, в городе телеграф уже есть, но оптический. Услышав из уст Петровича такой термин, наш герой сильно удивился – оптика? Оптика, ВОЛС, SDH или PDH, волоконно-оптические линии связи эксплуатируются в 1850 году? В начале девятнадцатого века, куда же это он попал, что за чудеса? Да это оптика, только как у классика Дюма в "Графе Монте-Кристо", башни семафоров флажками машут. Но у них штат большой, здания и вообще все очень солидно. Вероятно так же, понял Александр, и его радиорелейные линии – "релейки", как их ласково называют посвященные, выглядят с точки зрения специалиста по ВОЛС, история повторяется. Увы, первое предприятие электросвязи в славном городе Севастополе пока не может ничем похвастаться. Собственно его еще и нет, временное помещение предоставили моряки, а вот кто будет строить линии связи пока загадка. В наличии только начальник Петрович, он Сашка техником-телеграфистом, да писарь из кантонистов Миша в качестве делопроизводителя, но "контора" считай уже налицо, чем не "Рога и Копыта"? Пожалуй, стоит рассказать о его коллегах подробно, право они этого заслуживают.