Тонкая линия - [18]

Итак, номер один – Петрович, без него ничего бы и не было. Если человека называют исключительно по отчеству, то обычно воображение рисует такого умудренного жизнью наставника, в данном случае это стопроцентрая правда, без всяких преувеличений. Коллежский секретарь Николай Петрович Федоров обладал всеми положенными настоящему "сенсею" качествами, вот только с электротехникой немного не в ладах, но это устранимо. Сын священника не захотел пойти по духовной и выбрал, благо в тот момент это было возможно, военную карьеру. За несколько лет дослужился до чина поручика, воевал на Кавказе, был тяжело ранен, награжден, и позднее переведен в Малороссию. Провинциальная армейская жизнь ему быстро приелась, летом дрессировка солдат, зимой – "наливай да пей"… Поэтому служба в почтовом ведомстве показалась Николаю более привлекательной. Покатался бывший офицер курьером по стране от Варшавы до Иркутска. Осел на почтовой станции под Петербургом, можно сказать синекура, жена-стерва, дети-ангелочки и застарелый ревматизм, плюс старые раны. Эта болезнь в итоге и загнала Петровича в Севастополь, в теплые края.

Второй – Михаил Кремер, сын мелкого польско-немецкого дворянина. Судьба распорядилась с ним жестоко, после смерти родителей родственники польстившись на наследство, сдали мальчика в кантонисты. Удивительно, он как-то прошел через этот ад, выжил и не сломался, не превратился в "оловянного солдатика".

Компания подобралась, что надо, особенно порадовал Сашку Петрович познаниями по части "народного бокса", готовый тренер почитай, можно продолжить прерванные тренировки. Михаил зарекомендовал себя профессиональным покорителем сердец местных горничных и кухарок, тоже неплохо, не в бордель же нашему герою топать в поисках женского пола, в конце концов? А тут глядишь, что-нибудь и обломится, гитара есть, романсы про "шмель и хмель" из памяти достанет и вперед. По штату должны быть еще и "настоящие" инженер и техники, они давно законтрактованы в Пруссии, вот только не торопятся, похоже и не появятся в ближайшие годы, а там и война не за горами, значит придется обходится собственными силами. Ушлый Петрович сумел пробить для подчиненных ставки телеграфистов, немного, но на скромную жизнь хватит… Поселили наших доморощенных связистов на квартирах у обывателей, был оказывается тогда такой способ размещения войск, очень даже приятный, если хозяева попадутся хорошие.

Вот только непосредственно с работой получилось не очень, азбуку Морзе и материальную часть аппаратов Юза и Морзе наши друзья освоили, при наличии времени это не проблема. Беда в другом, нет тут на юге в товарных количествах "мужика", силами которого мудрые питерские генералы решили стоить телеграфные линии. Совсем как в сказке "Как один мужик двух генералов прокормил". Александр долго не мог понять, в чем же дело, пока ему, наконец, не разъяснили.

– А местных, что совсем нельзя привлечь?

– Сашка ты откуда на мою голову свалился? Десятый раз уже повторяю, это – ИНОРОДЦЫ! В нашем православном царстве рабы только русские! – выходит из себя обычно спокойный Петрович, – ты, что не знал? Только русских мужиков можно согнать на строительство дорог, мостов, и чего там еще начальство пожелает.

– Нет, но все равно, они же подданные царя или нет?

– Подданные конечно, только вот я тебе сейчас, одну байку расскажу. В Сибири эта история известна всем. На правом берегу речки Катуни, при устье Аколу, и на верхней Бухтарме, до сих пор живут инородцы, составляющие "Ойманскую управу". Это – "ойманцы беглопоповщинской секты", русского происхождения, потомки беглых солдат и заводских рабочих людей. Придя на Алтай, они бродили с места на место, отбивались от военных отрядов, посланных для поимки, и хотели уйти за границу в Китай. Но им было объявлено в 1791 году, по ходатайству губернатора, человека умного и великодушного, прощение императрицы Екатерины Второй, и было дозволено приписаться в какое-либо податное состояние. Беглецы избрали инородческое, и коренные русские люди славянской крови поселились здесь под видом и именем инородцев. Екатерина, простив беглых, принуждена была освободить их сначала от всех налогов кроме небольшого ясака шкурами пушных зверей. Вот так!

– Да уж чудеса. Прости, Петрович не знал, в наших краях все по-другому.

– Одна надежда может солдат дадут, татар же местных никто ради нас беспокоить не будет.

Но не тут то, было, если уж самому главнокомандующему генерал-адъютанту, адмиралу и сверх всего светлейшему князю Меншикову в такой просьбе отказывали. Главком постоянно жаловался царю в донесениях на крайнюю нехватку рук, отсутствие средств и недостаточность предоставленных ему полномочий для постройки укреплений. Нередко случалось, что князь просил того или другого генерала и даже полковника дать ему солдат для производства работ и получал ответ: "Нельзя обращать войска на инженерные работы". Прокладка первой линии на Симферополь началась только поздней осенью, когда "защитники отечества" завершили свою боевую подготовку на полях, огородах и хуторах у местных помещиков и арендаторов. Однако скучать этим летом Александру не пришлось, приключения сами находили его…