Томчин - [75]

…За первых два зимних месяца начавшегося нового года наши войска по всему северному побережью Желтой реки заняли более девяноста городов. Теперь стало проще посчитать города, не занятые нами на оккупированной территории Китая, таковых, вместе со столицей, осталось четырнадцать. А без нее — чертова дюжина, что дает недвусмысленный намек. Взять столицу, и дело с концом! Страна получит долгожданный покой. Оставшаяся чертова дюжина мне кажется очень несчастливым числом. Все незанятые города или находятся в кольце осады, или у нас уже не хватает сил ее организовать. Добраться до них мы пока не в состоянии.

Если процесс затянуть, необрабатываемые поля зарастут сорняками, а где и соберут селяне урожай — пропадет. Обе стороны ведут активные боевые действия, не обращая внимания на суетящихся под ногами крестьян. Так продолжать нельзя, в стране может начаться голод. Императору уже все равно, а мне здесь еще жить. И народ хороший. Для начала — объявим передышку: пусть кони и люди отдохнут. Циньские войска вряд ли сейчас способны по собственному почину развернуть боевые действия и продолжить конфликт. Скорее, они воспользуются затишьем для зализывания ран и пополнения армии с ближайших полей и огородов. Но крестьяне хоть что-то соберут для своих семей, успеют припрятать, пока вновь конские армады не понесутся, разбрасывая копытами грязь, через их жалкие засеянные клочки за убегающим врагом, и толпы обезумевших людей в одинаковых доспехах не продолжат заливать кровью улицы и площади городов.

Мы же проведем эти месяцы у стен столицы, ожидая, когда у императора проснется совесть. Благоразумие. Страх. А ничего не проснется — начнем убивать по императору в месяц, замучаются новых выбирать. В столице миллион народа, только голода и эпидемий мне там не хватало. Брать эти укрепления в лоб — это сколько же народа я положу? А на пяток императоров у меня в столице людей хватит, это мы до императора доведем. Этот не поверит — следующего подождем. Пока умного не назначат.

Идем к столице и там подождем.

Когда-нибудь мимо нашего порога пронесут труп врага. Императора.

Занятная, вообще-то, вещь — геополитика. С людьми все понятно, стайные животные. А вот с таким проявлением на уровне государств интересно было столкнуться. Необычно. Не ожидал. Ну, то, что Си Ся официально объявила Цинь войну и заявила о начале полномасштабных военных действий с привлечением всех своих вооруженных сил — это понятно. Уже два года грызут дырку в боку империи, теперь желают войти в коалицию стран-победителей на законном основании. Шакалы, что с них взять. А вот поведение империи Сун, разорвавшей дипломатические отношения с Цинь в столь драматический для них момент… Это — да. Рассчитывают отмежеваться и доказать мне, что они не китайцы? Китайцы, но не те, которые?.. Пинают дохлого льва? Прямо как княжества древней Руси. Но те были мелкая шваль, многолетней сварой ослабившая свои карликовые государства, не с меньшим энтузиазмом вырезавшие собственный народ, не чуравшиеся прямого предательства национальных (чтобы они еще об этом думали!!!) интересов. А эти-то куда? Да, занятно.

Цели у нас, конечно, разные, а методы — одинаковые. Нет у меня других методов против Кости Сапрыкина. С первого года войны действовал запрет на убийство ремесленников: кузнецов, гончаров, строителей и прочего мастерового люда. И какая-то часть захваченных отрядами людей все время отправлялась в Монголию — для ассимиляции. Этот вопрос мы обсудили с Бортэ еще до начала военных действий, понимая, что пленные будут. Прибывших ремесленников разбрасывали по стойбищам. Едой и кровом на первых порах их обеспечивали, а дальше — старайся сам, на еду надо заработать. Нет привычного исходного материала — крутись, пытайся принести пользу людям. Тысяч до сорока в год таких мастеров переправляли. Своих ПТУ нет, а промышленность — хоть кустарную, заиметь хочется.

Большинство прижилось, хотя, конечно, внимания им уделяется меньше, чем коренным монголам. Но коз пасти не заставляют, люди видят свой интерес. Через поколение-два совсем перемешаются и, может быть, у народа появится какая-то техническая китайская жилка. Все же люди. Сколько не пинай своего раба, а правнуки у тебя с ним все равно будут общие. Мы, старики, внукам не указ. У них — Любовь!

Ну, а в этом году из-за захвата огромного числа городов надо просто спасать мастеров от голода. В эти времена их продукция здесь никому не нужна, могут не выжить. Количество людей на переходе границы с Монголией уже несколько сотен тысяч, особо и не считают. Трудный будет год для Бортэ, население ударно, на четверть, если не на треть, возрастет, и всех надо накормить. В письмах пишет, что справится. Не знаю.

Всех обнаруженных строителей, каменщиков — также вывозим, некому в Цинь будет восстанавливать разрушенные укрепления и стены городов. Этих отправим к северному свату, пусть хоть попытается что-то строить. Избы какие-нибудь. Бортэ кормежкой обеспечит, может — дело сдвинется? Писцов и прочих грамотеев отправляем к венграм на проверку, а потом уже назад, в нашу часть Китая, опять заберем. Придется людям эти годы по миру походить. Сначала туда, а успокоится здесь жизнь — сюда, назад границу откроем. Жертвы еще будут, организация хромает, не рассчитывал я на такой поток. Но голод и болезни на местах больше народу выморили бы, а так — все-таки шанс. Это я себя успокаиваю. Больше некому.