Томас Мюнцер - [52]

Восемнадцатого мая Гиплер прибыл в Вюрцбург к Светлому войску, недавно еще наиболее многочисленному и боеспособному отряду повстанцев, соединившемуся с черной ратью Флориана Гейера для осады Фрауенбергского замка.

По плану, выработанному Гиплером, об’единенная двадцатитысячная армия под командованием его ставленника Геца фон Берлихингена должна была выступить навстречу подходившим войскам Трухзесса и, учитывая свой численный перевес, дать ему реши тельное сражение под Крайтгеймом. План был не плох, и вряд ли Трухзесс мог рассчитывать на успех в таком сражении. Но в рядах восставших не было главного, необходимого для победы, — решительности, единства и дисциплины.

Гец не спешил выступать, возможно уже готовясь изменить крестьянам. Приставленные к нему крестьянские советники держались пассивно. Флориан Гейер не захотел сражаться рядом с Гецем. Поставив свое самолюбие выше общего дела, он предпочел остаться под Вюрцбургом, отделавшись обещанием прислать на помощь Светлому отряду лишь часть своих франконцев. Анспахский отряд покинул союзников — до него дошли слухи о нападении на их села маркграфа Анспахского.

Наконец Светлый отряд двинулся к Крайтгейму, но уже по дороге наполовину растаял. Его ополченцы расходились по домам, устрашенные приближением Трухзесса, в тревоге за родимый кров. Под Крайтгеймом вместо двадцатитысячной армии собралось около семи тысяч человек. Гец фон Берлихинген бежал, бросив на произвол судьбы свое войско в тот самый момент, когда предстояло решительное боевое испытание.

И все же, несмотря на измену военачальников, на большой численный перевес войск Швабского союза и внезапность их нападения, крестьяне долго и упорно сопротивлялись. Победа досталась Трухзессу не легко. Поле битвы было усеяно трупами сражающихся. Озлобленные сопротивлением врага рыцари не щадили и пленных. Более пятисот человек было тут же изрублено.

Светлый отряд перестал существовать, но осталась еще грозная черная рать Флориана Гейера. И Трухзесс поспешил напасть на этого немногочисленного, но стойкого противника. Он застиг Черный отряд и остатки крестьянских повстанцев под Зульцдорфом и внезапно обрушился на них. Крестьяне рассеялись, жестоко преследуемые конницей Трухзесса, а Черный отряд Гейера отступил к Ингольштадту. Еще несколько дней Флориан Гейер оказывал отчаянное сопротивление врагу, во много раз превосходившему его по числу бойцов. Но почти весь отряд лег смертью храбрых, и сам рыцарь пал 9 июня в лесу близ Галля.

После этого на пути Трухзесса не осталось больше серьезных противников. Он шел вперед, разбивая один за другим мелкие крестьянские отряды. Гегау-шварцвальдский отряд рассеялся после измены Ганса Мюллера из Бульгенбаха и, наконец, 25 июля сдались близ Кемптена альгеусцы. Война кончилась, — началось избиение. Более ста тысяч крестьян погибло на полях Великой крестьянской войны, а сколько пало жертвами мести князей и дворянства! Целые месяцы и даже годы продолжались казни. Побежденным крестьянам выкалывали глаза, отрубали пальцы, сжигали их жилища, ссылали, заставляли платить контрибуции.

Ни Трухзесс, ни саксонские князья не отличались человеколюбием и снисходительностью к своим подданным, но наиболее мрачную известность приобрел маркграф Казимир Анспахский.

Еще недавно этот трусливый и жестокий Гогенцоллерн обещал крестьянам, что он присоединится к их евангелическому союзу. Но после разгрома главных повстанческих сил маркграф сторицей отплатил своим подданным за перенесенные им унижения. Ряд городов л множество деревень были преданы огню и мечу. Изобретательность его в наказании виновных и невинных и подозреваемых и восстании не знала предела. В Кицингене он приказал ослепить 62 крестьянина и выгнать их за 10 миль от города. Там они скитались без крова и пищи, обреченные на ужасную смерть.

Гром Крестьянской войны смолк в долинах Тюрингии и Швабии, но еще долго повторялись его раскаты в австрийских горах. Крестьянское восстание снова вспыхнуло в епископстве Зальцбургском и вскоре охватило почти все австрийские земли. Но в 1526 году и это восстание было подавлено с обычной для феодалов жестокостью.

Заключение

Для современного пролетария, вооруженного знанием теории марксизма-ленинизма, коммунизм Мюнцера является детским лепетом младенческой поры предпролетарского коммунистического движения. Его утопизм, особенно религиозная оболочка его учения, не только чужды нам, но и прямо враждебны. Более того — соединение интересов трудящихся с религией является для нас не только неприемлемым, но и противоестественным. Религия в любой форме вредна интересам трудящихся. Но для средневековья и даже для XVI века еретическо-евангелический коммунизм Мюнцера был крайне левой революционной теорией. Религия, как мы видели, составляла не суть учения Мюнцера, а только оболочку, была данью господствующему мышлению. Больше того: «религиозная философия Мюнцера приближалась к атеизму», говорит Энгельс. Содержание его учения было социальное и касалось исключительно земных дел.

Конечно, и социальное содержание его учения было утопично и не имело никаких данных для осуществления. Но, несмотря на все это, его учение имело огромное значение в борьбе с феодалами. Оно вдохновляло приверженцев Мюнцера и делало из них наиболее крепкое ядро крестьянского войска.