Томас Мюнцер - [44]
Всего полгода назад крестьяне предали революционное движение в Мюльгаузене. Теперь возникшие в Швабии волны крестьянского мятежа докатились до севера Тюрингии. Крестьянство в ближайших к Мюльгаузену районах было вовлечено в революцию. Сведения, получаемые гессенскими и саксонскими князьями о положении в их владениях, делались все более и более тревожными.
Жители деревни Нидеридорга, что вблизи Мюльгаузена, отказали гессенскому амтману Христиану Шмальштиц в уплате податей и налогов. На повторные требования амтмана они ответили, что только бог их господин и никакому другому господину они не желают быть послушными. Рыцарь Ганс фон Берлепш доносил герцогу Георгу о революционных волнениях в Зеебахе. Совет Нордгаузена жаловался шварцбургокому графу на его подданных, наносящих ущерб городу. Эрфуртцы были обеспокоены «восстанием крестьян и неповиновением многих горожан».
Двадцать третьего апреля 1525 года большие толпы крестьян собрались в местечке Кронберг, в нескольких милях от Мюльгаузена, а 25-го вспыхнуло восстание и в Лангельзальце. Мюнцеровские эмиссары бродили по стране, они разносили его письма как в близлежащие города и селения, так и в отдаленные местности страны.
Существуют свидетельства, подтверждающие его непрерывную письменную связь с отдаленной Швабией. В. Циммерман в своей «Истории крестьянской войны в Германии» сообщает: «Хотя его [Мюнцера] не было в этой местности [Клетгау] и он отправился в Тюрингию, где жил в Мюльгаузене, он все-таки писал сюда письма своим доверенным и непрестанно разжигал беспокойных людей и восстановлял их против их господ и начальников. А незадолго до вспышки крестьянского восстания в ландграфстве и в окрестных странах он разослал туда нарочных с письмами и чертежами, на которых была изображена величина ядра и калибр тех орудий, которые были уже отлиты для целей восстания в Мюльгаузене. Этим он успокаивал и ободрял сомневающихся».
В эти дни внимание Мюнцера было сосредоточено главным образом на организации восстания в родной Тюрингии. Нужна была поистине титаническая энергия, чтобы поднять крестьянские массы Тюрингии. разжечь в них боевой дух и научить их с оружием в руках отстаивать свои интересы. В. Циммерман говорит об этом так: «Он превосходно знал большую часть своих тюрингенцев: то были не швабы, следовавшие с самой юности за знаменем и выросшие среди войн, то были не франконцы, составлявшие черную рать Флориана Гейера, не стрелки из Альп и Эльзаса. Их постоянным делом было с трудом вымогать у скудной почвы жалкое пропитание, единственными привычными орудиями их были лопаты и заступ»…
Письма Мюнцера к крестьянам, находившимся в лагере под Эйзенахом, говорят о том, как слабо теплилось в умах крестьян осознание их классовых интересов и каких трудов стоило Мюнцеру преодолеть нерешительность и страх крестьян перед господами и найти точку опоры, чтобы сбросить власть тюрингенских угнетателей.
Взоры Мюнцера обратились к северо-востоку. Там в горах жили суровые и вольнолюбивые рудокопы. Эти люди давно разуверились в справедливости и доброте своих господ. Они по собственному опыту знали, что вырвать у них какие-либо уступки можно только силой и что сила прежде всего в единении. Привычные к оружию, они не боялись борьбы и умели постоять за свои интересы. Присоединение горнорабочих к восставшим массам крестьян и плебеев могло иметь решающее значение для успеха движения в Тюрингии.
У Мюнцера складывается ясный план революционной борьбы. Главная задача теперь — поднять восстание в горных округах и создать из горнорабочих головной отряд революции.
Призыв Мюнцера к горнорабочим звучит, как набатный колокол. Вот что пишет он своим единомышленникам в Мансфельдском округе — Варфоломею, Балтазару и другим, повелевая передать это письмо их «товарищам — горцам»:
«Дорогие братья, как давно вы уже спите. Вы забыли волю божию, говоря, что бог забыл вас. Но разве не учил я вас много раз, что так и должно быть… Вы сами должны бить стойки. В противном случае напрасны все ваши раздирающие сердце жертвы. Вы должны будете претерпеть еще страдания. Если не захотите пострадать по божьей воле, то пострадаете по воле дьявола. Опасайтесь этого. Не унывайте, будьте добры! Не льстите безумным мечтателям и безбожным злодеям. Боритесь за дело и выходите на борьбу. Время настало… Вся Германия, Франция и Италия уже поднялись. На святой неделе разрушены четыре монастырских церкви на Фульде. Крестьяне Клетгау, Гeгaу и Шварцвальда восстали в числе 30 тысяч, и рать их прибывает с каждым днем. Я боюсь только, чтобы глупых людей не увлекли — фальшивыми договорами, в которых они не разглядят злого умысла. Так за дело! За дело! Пора, злодеи струсили, как псы. Возбуждайте ваших братьев к согласию и уговаривайте их снаряжаться. Давно, слишком давно пора, скорей же, скорей за дело, за дело! Не поддавайтесь, если даже враги будут обращаться к вам с добрым словом. Не трогайтесь бедствиями безбожников. Они будут молить вас и плакать перед вами, как дети, но не жалейте их. Возбуждайте села и города, в особенности же горцев и других добрых людей. Мы не должны более спать. Смотрите, пока я писал эти слова, ко мне пришло известие из Зальца, что народ хотел выбросить из замка амтмана герцога Георга за то, что он замышлял тайно погубить троих. Крестьяне Эйхсфельда справились со своими дворянами, они не хотят жить их милостью. (о всех сторон перед вами много примеров, принимайтесь газа дело. Нора, Балтазар и Бартель! Крумпф, Фельтен и Вишоф, беритесь каждый за свою работу. Передайте это письмо вашим товарищам горцам. Хотел бы так наставить всех братьев, чтобы их мужество было тверже всех замков безбожных злодеев во всей стране. За дело! За дело! Железо горячо, куйте его! Пусть ваши мечи не остывают от теплой крови! Пока злодеи живы, вы не освободитесь от человеческого страха. Вам нельзя говорить о боге, покуда нами управляют. Итак, за дело, покуда еще не ушло время. Вами предводительствует бог, следуйте за ним… Не ваша идет война, а господня. Не страшитесь же и вы людей, а веруйте, крепко веруйте в бога, — он подкрепит вас. Томас Мюнцер, божий воин против безбожников».
В книге представлен биографический роман об Иоганне Гутенберге (р. между 1394 – 99 (или в 1406) – умер 3.2.1468), немецком изобретателе, создавшем европейский способ книгопечатания, и первом типографе Европы.Из серии «Жизнь замечательных людей». Иллюстрированное издание 1933 года, орфография и пунктуация сохранена.
В настоящем издании представлен биографический роман о Парацельсе (настоящее. имя Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм — von Hohenheim), враче и естествоиспытателе эпохи Возрождения, одном из основателей ятрохимии. Парацельс подверг критическому пересмотру идеи древней медицины и способствовал внедрению химических препаратов.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.
Эта книга – результат долгого, трудоемкого, но захватывающего исследования самых ярких, известных и красивых любовей XX века. Чрезвычайно сложно было выбрать «победителей», так что данное издание наиболее субъективная книга из серии-бестселлера «Кумиры. Истории Великой Любви». Никого из них не ждали серые будни, быт, мещанские мелкие ссоры и приевшийся брак. Но всего остального было чересчур: страсть, ревность, измены, самоубийства, признания… XX век начался и закончился очень трагично, как и его самые лучшие истории любви.
«В Тургеневе прежде всего хотелось схватить своеобразные черты писательской души. Он был едва ли не единственным русским человеком, в котором вы (особенно если вы сами писатель) видели всегда художника-европейца, живущего известными идеалами мыслителя и наблюдателя, а не русского, находящегося на службе, или занятого делами, или же занятого теми или иными сословными, хозяйственными и светскими интересами. Сколько есть писателей с дарованием, которых много образованных людей в обществе знавали вовсе не как романистов, драматургов, поэтов, а совсем в других качествах…».
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Сегодня — 22 февраля 2012 года — американскому сенатору Эдварду Кеннеди исполнилось бы 80 лет. В честь этой даты я решила все же вывесить общий файл моего труда о Кеннеди. Этот вариант более полный, чем тот, что был опубликован в журнале «Кириллица». Ну, а фотографии можно посмотреть в разделе «Клан Кеннеди», где документальный роман был вывешен по главам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.