Том Йорк. В Radiohead и соло - [22]

Нельзя сказать, что On A Friday были «заточены» для сцены. На тот момент казалось, что они едва ли смогут найти для себя подходящую площадку. В течение первых пяти лет они постоянно меняли стиль. Оглядываясь назад, следует признать: то, что они не были прочно связаны с определенным стилем, обернулось удачей. Ведь группы, посвящавшие все силы танцевальному року, стали выглядеть смехотворно и нелепо, когда примерно год спустя манера «шугейзинг» вышла из моды.

«Когда мы поступили в колледж, появились Ride и началась история Thames Valley. К тому моменту, когда мы заканчивали, всему этому пришел конец! Время совпало абсолютно — мы попросту пропустили лодку», — рассказывал Колин в интервью «NME». Танцевальная музыка заполнила большинство чартов, диджеи управляли новыми «суперклубами», напоминавшими по виду пустые складские помещения, но успех группы Nirvana вернул в моду рок. Том знал, куда дует ветер.

«Том вполне мог некоторое время следовать новой моде или попытаться хоть немного опережать ее, — говорит Найджел Пауэлл. — Как и Мадонна в начале ее карьеры, он всегда старался понять, что произойдет дальше. Думаю, что причина того звука, который появился на „РаЫо Нопеу", заключалась именно в том, что Том очень рано заметил приближение того, что получило название гранж. Помню, как он поставил мне первую двенадцатидюймовку Nirvana. „Эти парни по-настоящему хорошо звучат", — сказал он; а вскоре после этого их собственные песни стали намного громче. В то время Том был очень амбициозен. Может, все было не так цинично, но он пытался добиться баланса между созданием настоящих художественных произведений и коммерческими соображениями».

Джон Маттиас не вполне согласен с этим утверждением. «Вкусы участников группы всегда были весьма эклектичны, — говорит он. — На многих треках „Pablo Honey" есть cоло Тома на акустической гитаре. Это не похоже на окончательное решение — скорее просто отражение определенного этапа».

On A Friday несомненно приходилось считаться с тем, что слушатели пока не готовы воспринимать звук, приближенный к гранжу. Еще в то время, когда Том учился в университете, они продвигались именно в эту сторону. Но сами они любили музыку разного рода, и их пристрастия нашли выражение в том, что они играли. С самого начала внутри группы были заметны отчетливые различия.

В противовес мнению Ричарда Хейнеса, Найджел Пауэлл утверждает: «У меня сложилось впечатление, что между членами группы существовало напряжение. Эд и Колин любили довольно прямолинейные и очевидные вещи, в то время как Том и Джонни предпочитали нечто более маргинальное». Но им пришлось научиться жить с этими различиями, в особенности в течение примерно года, который они провели вместе. «Это напоминало кошмарную версию The Monkees, — как-то раз сказал Колин. — Никому бы такого не пожелал».

Участники группы в любое время заходили друг к другу, они порой даже жили у товарищей. Одно лето Том спал на полу, потому что совершенно поиздержался. Он потратил все деньги на свою работу диджея, точнее, на покупку записей.

«Он все спустил на паршивые записи, — рассказывает Колин. — Он и сам признавал это. У него была наихудшая коллекция пластинок... Думаю, он гнался за числом, а не за качеством. Так что в итоге он оказался на полу в моей квартире!»

По большей части один дом делили Фил, Эд и Колин (Колин называл их компанию «практичной троицей»), но Джонни тоже иногда жил с ними, а Найджел вспоминает, что Фил вскоре съехал, потому что «стал слишком зрелым, чтобы так вот болтаться со всеми».

Как и во всех случаях подобного общежития, между соседями возникали некоторые конфликты. Найджел помнит первые дни: им удавалось справляться с большими проблемами, но постоянно возникали пререкания из-за банальных пустяков. «Я вспоминаю, что время от времени все внезапно шло не так и атмосфера становилась по-настоящему тяжелой, причем без особых причин, — рассказывает он. — Это было как в частной школе: кто-то извиняется недостаточно быстро за то, что разлил чью-то выпивку, ну или вроде того. Мелочи. Но вдруг никто не разговаривает друг с другом».

Как-то раз Фил пришел домой впервые за несколько недель и обнаружил, что Колин съел весь его мед, и, как впоследствии утверждал Колин, впал в ярость... Так они и жили. Если участники группы не репетировали и не сочиняли песни, они по большей части игнорировали друг друга, однако, несмотря на нищенское существование, это была весьма творческая среда. Прежняя обитательница дома вроде бы умерла прямо здесь, и ребята развлекались, сочиняя истории о том, что именно могло с ней случиться. Однажды они нашли за диваном кусок недоеденного свиного пирога, и, «будучи полными психами, — как заявил Колин в интервью «Select», — мы убедили себя, что она подавилась именно этим куском».

Опыт совместного проживания некоторым образом оказался полезным в последующих долгих турах, но участники группы приобрели и некоторые дурные привычки. Вместо того чтобы разрешить конфликт, когда атмосфера накалялась, один или двое из них просто уходили из дома. Может, именно поэтому Фил, вместо того чтобы снимать комнату в доме, предпочитал почти никогда не бывать там.