Том 9. По дикому Курдистану. Капитан Кайман - [40]

— Я не знаю, — ответил отец, — она была одна.

— Где?

— Здесь.

— Это не злой дух вошел в нее, она съела или выпила что-то ядовитое!

— Аллах-иль-Аллах! Это так, господин?

— Да.

— Не верьте этому, — предостерег хаким, — в ней дьявол.

— Молчи, старый глупец! У вас есть лимоны?

— Лимонов нет.

— А кофе?

— Кофе есть.

— Вы можете достать чернильные орешки?

— Они растут поблизости. У нас есть немного в доме.

— Быстро сделайте крепкий горячий кофе и сварите орешки в воде, пришлите лимоны!

— Ха, он хочет накормить дьявола орешками, лимонами и кофе! — воскликнул хаким, всплескивая от ужаса руками.

За неимением ничего лучшего я засунул в рот большой палец, защитив его от сжатия зубов рукояткой ножа. После некоторых усилий эксперимент удался, хотя манипуляции стоили девочке многого. Я повторил их, но этого все же было недостаточно.

— Поблизости есть аптека? — спросил я.

— В этом же переулке.

— Идем быстрее, веди меня!

Мы пошли. Мой проводник остановился перед какой-то лавкой.

— Здесь живет торговец травами, — сказал он.

Я вошел в лавчонку и оказался в хаосе всевозможных нужных и ненужных вещей. Прогорклая помада, курительные трубки, старые, засохшие пластыри и сальные свечи, ревень и жженый сахар — все в одном ящике, кофейные зерна рядом с липовым цветом, зерна перца и очищенный мел, листья кассии в банке, на которой написано «мед», гвозди, имбирь, медный купорос, мыло, табак и соль, очки, уксус, корпия, самородная сурьма, чернила, семена конопли, нитки, резина, валерьянка, пуговицы и пряжки, смола, варенье из грецких орехов, дерьмо дьявола и фиги. Все мирно лежало друг над другом, друг под другом, друг на друге… Около всего этого восседал грязный маленький мужичок, выглядевший так, как будто он только что испробовал все эти средства и ингредиенты на себе. Сколько горя породил, должно быть, этот торговец!

Для моих целей понадобились лишь купорос и бутылочка нашатыря. Купорос повлиял на больную положительно. Затем я дал ей крепкого кофе с лимонным соком, а после этого настой чернильных орешков. Потом я приказал ее родным для предупреждения возможных вредных последствий не давать девочке спать: тормошить, обрызгивать холодной водой, давать нюхать нашатырь. Я обещал скоро вернуться. Может быть, такое лечение было не совсем верным, но я мог лечить только так. И все равно оно оказалось успешным. Теперь я мог подумать о другом, так как опасность вроде бы миновала. Осмотревшись хорошенько в комнате, я увидел корзиночку, наполненную шелковицей. Среди нее лежало несколько ягод красавки.

— Ты хочешь увидеть злого духа? — спросил я хакима.

— Духа нельзя увидеть; даже если это возможно, ты бы не смог мне его показать, потому что ты в него не веришь. Если девочка не умрет, значит, ей помог мой амулет.

— Ты что, не видел, как я сразу снял его с шеи? Вот он лежит, я сейчас его открою.

— Ты не смеешь! — крикнул он, хватаясь за амулет.

— Отстань, старик! Моя рука сильнее твоей. Почему я не смею его открыть?

— Внутри амулета волшебство. Тобою тотчас же овладеет тот же самый дух, что и девочкой!

— Посмотрим!

Он снова попробовал помешать, но я уже развернул сшитый кусок телячьей кожи и нашел там мертвую муху.

— Ты просто смешон с этой дурацкой мушкой, — сказал я, роняя муху на пол и наступая на нее. — Ну, где же твой дух, что должен овладеть мною?

— Только подожди, он еще появится.

— Я покажу тебе дьявола, виновного в этой болезни. Смотри сюда! Что это? Ты хаким и должен разбираться в ягодах!

Я протянул ему красавку, и он ужаснулся.

— Да смилуется над нами Аллах! Это же ягода смерти; кто ее съест, умирает, тот пропал, того нельзя спасти.

— Так вот. Этих ягод поела больная. Это я увидел по ее глазам. Кто их съест, у того зрачки глаз расширяются, запомни это! А теперь поправь свой тюрбан и проваливай отсюда, а то я заставлю и тебя вкусить этих ягод смерти, чтобы ты посмотрел, сможет ли тебя спасти мертвая муха.

Я взял ягод в руку и сделал шаг в его сторону. В смертельном страхе напялил он тюрбан на лысоватую голову и удалился не прощаясь. Родственники девушки поняли, что я был прав. Без моих слов им это стало понятно — состояние больной улучшилось. Они рассыпались в благодарностях, и положить конец этому я мог, лишь удалившись, оставив указание тут же позвать меня, если наступит ухудшение.

Наутро нашел пациентку в значительно лучшем состоянии: болезненный румянец исчез, пульс бился слабо, но спокойно, и она могла хоть и с некоторым усилием, но членораздельно говорить по сравнению с тем, когда я ее в первый раз увидел. Зрачок сузился, хотя глотательные движения были те же. Она посмотрела на меня с любопытством и подняла руку в знак благодарности.

Я посоветовал давать ей и дальше кофе, лимонный сок и рекомендовал при этом горячую ножную ванну. Тут я собрался уходить, и старуха, скорчившаяся у края ложа, приподнялась.

— Господин, — сказала она, — я приняла тебя за хакима, прости, что обещала тебе вознаграждение.

— Мое вознаграждение — радость от того, что я сохранил жизнь твоей правнучке.

— Бог благословил твою руку, эмир. Он могуч в слабом и милосерден в сильном. Как долго еще будет страдать больная?