Мартышка весь дрожал, глаза у него просто вылезли, и бедами он стал делиться раньше, чем закрыл дверь. Словом, он ничуть не был похож на человека, получившего деньги.
— Его нет! — восклицал он. — Нет, и все. Уехал.
— Уехал?
— Уэбстер сказал, он уехал с кем-то в машине.
— Вероятно, небольшая прогулка, — предположил лорд Икенхем, — скоро вернется.
— Да нет! — взревел Мартышка, исполняя первые па тарантеллы. — С багажом! Надолго! А этот Бадд напустит на меня Эрба после среды!
— Уэбстер не говорил, куда он поехал?
— Нет. Он сам не знает.
— А с кем?
— Он тоже не знает. Какой-то розовый тип.
— Сколько их развелось, однако! Видимо, мода. Фамилия?
— Он пришел, а Хорес сказал: «Привет! Ты ко мне?», а тип сказал: «Да», а Хорес сказал: «Сюда, пожалуйста», и они закрылись в библиотеке, а потом Хорес позвонил Уэбстеру и сказал, чтобы тот уложил вещи и отнес в машину. Он уложил, отнес и сказал: «Я уложил и отнес», а Хорес сказал: «Спасибо», и они с типом ушли. Уэбстер говорит, он был бледный и печальный. Хорес, не тип.
— М-да… — проговорил лорд Икенхем. — Просто не знаю, что и делать. Отвлекся. Мы с Полли рассуждаем. У нее неприятности.
Все, что было рыцарского в Мартышке, бурно взыграло. Он забыл о себе.
— Неприятности? А… ага… Какие?
— Старая, старая история. Нету денег. Ее возлюбленный может купить роскошнейшее кафе, где кормят луковым супом, но никто не одолжит ему ни пенса. Прискорбные происшествия на балу поссорили его с Хоресом. Герцог Данстаблский отказал. Я как раз советовал Полли очаровать герцога, и мы гадали, как бы это сделать. Помоги нам. Быть может, нам нужен именно твой свежий, юный ум. Вот Мартышка, Полли. — Граф повел рукой. — Возможно, у него есть идея. Помню, она была года три назад. Словом, он хочет тебе помочь. А, Мартышка?
— Да, конечно.
— Вот видишь. Значит, ты знакомишься с герцогом, незаметно входишь в его жизнь… Он говорит: «Что за прелестная девушка! Как раз для Рикки.». Тут появляется твой антропоид… Это все ясно. Но где, почему, как?
Мартышка задумался. Нелепо думать о том, как помочь прекраснейшей девушке, когда она хочет выйти замуж за другого, нелепо — но приятно. Он напомнил себе о Сирано де Бержераке.
— Герцог где-то гостит, — сказал он, наконец. — Хорес не захотел проводить его на вокзал, из-за этого он и поломал мебель.
— Я знаю, где он, — сказал лорд Икенхем. — Он в Бландингском замке.
— У Эмсворта?
— Да.
— Ну, вот, — сказал Мартышка, радуясь, что у него — тренированный ум юриста. — Пусть Эмсворт пригласит мисс Плум.
Лорд Икенхем покачал головой.
— Не так все просто. Ты не понимаешь его положения в Бландинге. Есть люди, которые могут приглашать в свой замок прелестных девушек, но Эмсворт — не из их числа. Всем распоряжается леди Констанс.
Мартышка кивнул. Он слышал об этой леди от своего друга Ронни Фиша.
— Пригласи Эмсворт нашу Полли, — продолжал лорд Икенхем, — его сестра вышвырнет ее через пять минут.
— Да, — согласился Мартышка, — я знаю, она — враг рода человеческого. Такие люди как Ронни Фиш, Хьюго Кармоди и Монти Бодкин бежали от нее, словно зайцы.
— Вот именно. О, Господи, снова звонят!
— Я открою, — сказала Полли и побежала к дверям. Пока ее нет, Мартышка решил разобраться в одной тайне.
— Дядя Фред, — сказал он, — почему этот Пудинг — ее отец?
— Женился на ее матери.
— Она его падчерица?
— Я выразился сокращенно. Женился, а потом его жена стала ей матерью. Прелестное, замечу, создание.
— Почему прелестное создание вышло за него замуж?
— Почему вообще женятся? Почему Полли хочет выйти за современного поэта с человекоубийственными наклонностями? Почему ты хотел жениться на сорока шести мымрах? Но что это?
— А?
— Я говорю, что это?
— А, что это!
Дверь открылась, вошла Полли, а с нею — лорд Эмсворт, и не в лучшем виде. Вид у него был такой, словно кто-то вынул большую часть его внутренних органов. Примерно так выглядит чучело попугая, когда высыпятся опилки.
— Можно воды? — проговорил он, как проговорил бы олень, ускользнувший от погони.
Полли куда-то убежала, а лорд Икенхем посмотрел на собрата-пэра с немалым интересом.
— Что-нибудь случилось?
— О, да!
— Расскажите мне все.
— А Конни? Что я скажу Конни?
— О чем?
— Она будет очень сердиться.
— За что?
— Когда она сердится, жизни нет. Спасибо, моя дорогая. Выпив воды, несчастный граф чуть-чуть приободрился.
— Помните, мой дорогой, я шел к сэру Родерику, это такой доктор. Моя сестра Констанс сказала, чтобы я его привез, для Данстабла. Данстабл ломает мебель кочергой и швыряет яйца в садовников. Вот Конни и сказала, чтобы я привез доктора. А он не хочет!
