Том 5. Чудеса в решете - [13]
— Ни-ни. И думать не могите отказывать! А то голову сметаной вымажу. Позвольте… А семга?! Я про семгу забыл. Ни кусочка не попробовал.
— Ей-Богу, вы уже ели.
— Нет, нет, лукавите. Позвольте, я себе положу два кусочка…
— Два?! А вы знаете, что каждый кусочек стоит копеек семьдесят…
— Ну, и черт с ним, — большая беда, подумаешь…
— Да для вас беда не большая… потому что не вы платили. едят, едят люди, ей Богу, не понимаю, как не лопнуть!
— Да-а, с вашего угощения действительно лопнешь… Пригласили на блины, смотреть не на что.
— Кто вас приглашал? Сами навязались.
— Еще бы! Если бы мы вашего приглашения ждали — ноги бы с голоду протянули.
— И протягивайте, потеря небольшая… Что еще будет, кроме этих блинишек? Ничего не будет.
— Как так ничего? Бульон же должен быть какой-нибудь, или уха там… Дичь тоже всякая полагается…
— Достаточно и так дичь несли за столом. Ну-с — можно вставать из-за стола, дорогие гости Дорогие — сами понимаете почему. В 36 рублей обошлось ваше совершенно неуместное посещение.
— Господи! 35 рублей истратил, а ноет на двести.
Уход:
— Прощайте, дорогой хозяин.
— То есть, как это прощайте? До свиданья, а не прощайте!
— Разве вы думаете еще раз нас пригласить?
— Нет-с, не пригласить, а я думаю сам к вам на блины приехать.
— Не стоит.
— То есть, как же это так — не стоить?!.. Вот еще новости! Небось, сами ко мне пришли, пили, ели — а мне нельзя?! Завтра же и приеду: жену привезу, детей, свояченицу и брата Николая Мироныча…
— Вы бы всю улицу еще притащили! Дворника уж забирайте, кухарку тоже — все равно!! Э, ч… черт, какая тут темнота на лестнице… Хозяин! Ты бы хоть посветил.
— И так хорошо. Керосин-то ноне кусается, сами знаете.
— Да тут ногу еще сломаешь в этой тьме.
— И прекрасно! Туда вам и дорога.
— Ну, беспокойной вам ночи в таком случае…
— Всего нехорошего!..
Собачьи времена наступают, истинно говорю вам.
Человек, каких теперь много
Смешно сказать: в течение двух дней я встретил этого человека три раза; и он мне был совершенно чужд и не нужен! А существуют люди, которых любишь и с которыми хотел бы встретиться, — и не видишь их годами…
Первая встреча с этим человеком произошла у крупного ювелира, где я выбирал булавку для подарка, а «этот человек» (до сих пор не знаю, как его зовут) бессмысленно переминался с ноги на ногу у прилавка, тоскливо вздыхая и то распахивая, то запахивая роскошную шубу с бобровым воротником.
— Вам, собственно, что хотелось бы? — спрашивал терпеливый приказчик.
— Да вот этих купить… ну, каких-нибудь драгоценных камней.
— Каких именно?
— Эти беленькие — бриллианты? — Да.
— Значит, бриллиантов. Потом еще голубых я взял бы… красных… А желтеньких нет?
— Есть. Топазы.
— Это дорогие?
— Нет, они дешевые.
— Тогда не стоит. Бриллианты — самые дорогие. Они как — поштучно?
— Нет, по весу.
— Вот вы мне полфунтика заверните.
— Видите ли, так, собственно, нельзя. Бриллианты продаются на караты…
— На что?
— На караты.
— Это скучно. Я этого не понимаю. Тогда лучше поштучно.
— Вам в изделии показать?
— А что шикарнее?
— Да в изделии можно носить, а так, отдельные камни — они у вас просто лежать будут.
— Тогда лучше изделие.
— Желаете, колье покажу?
— Хорошо… Оно дорогое? — 12 тысяч.
— Это ничего себе, это хорошо. Вот это оно? А почему же на нем одни белые камни? Хотелось бы чего-нибудь и зелененького…
— Вот вам другое, с изумрудом.
— Оно симпатичное, только куда я его надену?
— Виноват, это не мужская вещь, а дамская. Если жене подарить…
Незнакомец хитро прищурил один глаз:
— Экой вы чудак! А если я не женат?
— Гм! — промычал приказчик, усилием воли сгоняя с лица выражение отчаяния. — Вы, значит, хотели бы что-нибудь выбрать для себя лично?
— Ну да же! А вы что думали?
— Тогда возьмите кольцо.
— А оно сколько стоит?
— Смотря какое. Вот поглядите здесь: какое понравится.
— Вот это — почем? Голубенькое.
— Двести пятьдесят.
— Гадость. Мне тысяч на пятнадцать, на двадцать.
— Тогда бриллиантовые возьмите. Вот это — редкая вода: семь с половиной тысяч.
— А дороже нет?
— Нет. Да ведь вы можете три взять!
— И верно ведь. Заверните. Вы думаете, что они достаточно шикарны?
— О, помилуйте, мсье!
— Вы меня извините, но я в этом ничего не понимаю. Вот насчет бумаг я хорошо намастачился.
— Но ведь теперь, м-сье, биржа, кажется, не работает?
— Какая биржа? Я говорю о газетной бумаге, писчей, оберточной — все что угодно! Получите за кольца. Вы их пришлете ко мне с мальчишкой — не хочется таскаться с этой ерундой. Или лучше я их на пальцы надену. Экие здоровые каменищи. Не выпадут?
— О, помилуйте…
— А то выпадут — и пропало кольцо. Куда оно тогда? Наместо камня — дырка. Будто окно с выбитым стеклом. Прощайте.
В тот же день вечером я увидел его в мебельном магазине…
— Послушайте, — горячился он. — Поймите, если бы вы сказали мне: хочу иметь самую лучшую бумагу — я ответил бы: вот эта лучшая. А вы мне не говорите прямо, что хорошо, что нет. Вы говорите, что эта гостиная розового дерева, а эта — Людовика, ну? Какая же лучшая?
— Какая вам понравится…
— А которая дороже?
— Розового дерева. Три тысячи двести.
— Ну вот эту и заверните. Затем — какие еще комнаты есть у вас?
Как отметить новогодние праздники так, чтобы потом весь год вспоминать о них с улыбкой? В этой книге вы точно найдёте пару-тройку превосходных идей! Например, как с помощью бутылки газировки победить в необычном состязании, или как сделать своими руками такой подарок маме, которому ужаснётся обрадуется вся семья, включая кота, или как занять первое место на конкурсе карнавальных костюмов. Эти и другие весёлые новогодние истории рассказали классики и современники — писатели Аркадий Аверченко, Михаил Зощенко, Н.
Аркадий Аверченко – «король смеха», как называли его современники, – обладал удивительной способностью воссоздавать абсурдность жизни российского обывателя, с легкостью изобретая остроумные сюжеты и создавая массу смешных положений, диалогов и импровизаций. Юмор Аверченко способен вызвать улыбку на устах даже самого серьезного читателя.В книгу вошли рассказы, относящиеся к разным периодам творчества писателя, цикл «О маленьких – для больших», повесть «Экспедиция в Западную Европу сатириконцев…», а также его последнее произведение – роман «Шутка мецената».
Из сборника «О хороших, в сущности, людях!», Петербург, 1914 год.
Жанр святочных рассказов был популярен в разных странах и во все времена. В России, например, даже в советские годы, во время гонений на Церковь, этот жанр продолжал жить. Трансформировавшись в «новогоднюю сказку», перейдя из книги в кино, он сохранял свою притягательность для взрослых и детей. В сборнике вы найдёте самые разные святочные рассказы — старинные и современные, созданные как российскими, так и зарубежными авторами… Но все их объединяет вера в то, что Христос рождающийся приносит в мир Свет, радость, чудо…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Соседка по пансиону в Каннах сидела всегда за отдельным столиком и была неизменно сосредоточена, даже мрачна. После утреннего кофе она уходила и возвращалась к вечеру.
Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.
«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.
«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».
В третий том сочинений А. Аверченко вошли сборники «Рассказы для выздоравливающих» (1912), «Чёрным по белому» (1913), «О хороших, в сущности, людях» (1914), а также рассказы из «Дешевой юмористической библиотеки „Сатирикона“» и «Нового Сатирикона» (1910–1914). Значительная часть рассказов, входящих в том, печатается в нашей стране впервые после 1917 года.http://ruslit.traumlibrary.net.
В шестой том сочинений А.Аверченко включены произведения, изданные в 1923–1925 гг. в сборниках: «Смешное в страшном» (1923), «Записки Простодушного. „Я в Европе“» (1923), «Отдых на крапиве» (1924), «Рассказы циника» (1925) и единственный роман писателя «Шутка Мецената», написанный в 1923 г. и опубликованный посмертно в 1925 г.http://ruslit.traumlibrary.net.
В четвертый том сочинений А. Аверченко вошли сборники произведений, впервые опубликованные в 1914–1917 гг.: «Сорные травы» (1914), «Записки театральной крысы», «Волчьи ямы», «Шалуны и ротозеи» (1915), «Позолоченные пилюли» (1916), «О маленьких — для больших» (1916), «Синее с золотом» (1917).Яркая сатирическая книга «Сорные травы», выпущенная автором под псевдонимом Фома Опискин в 1914 г., с тех пор не переиздавалась. Рассказы и фельетоны, вошедшие в этот том, не утратили своей актуальности и представляют интерес для современного читателя.http://ruslit.traumlibrary.net.
Собрание сочинений русского писателя-юмориста Аркадия Тимофеевича Аверченко (1881–1925) открывается томом, в который вошли сборник его произведений «Веселые устрицы» (1910) и две первые книги его трехтомника «Рассказы (юмористические)» (1910–1911).Яркий талант писателя, его литературное мастерство в полной мере воплотилось в остроумных рассказах, вошедших в этот том.http://ruslit.traumlibrary.net.