Том 4. Жемчужные светила. Очарования земли - [23]

Не в тебе ли, мальчик, босоножка вечный,

Радости сердечной, шалости беспечной,

Неустанных смехов солнечная вьюга?

Бесконечный мальчик, босоножка вечный

Севера, востока, запада и юга!

«Прачка с длинною косою…»

Прачка с длинною косою,

Хочет быть царицей мира

И венчаться в блеске пира?

Прачка с длинною косою,

С бриллиантовой росою

Хороша ль тебе порфира?

Прачка с длинною косою,

Хочешь быть царицей мира?

«Провинциалочка восторженная…»

Провинциалочка восторженная,

Как ты, голубушка, мила!

Ты нежной розой расцвела

В немой глуши, душа восторженная,

И жизнь, такая замороженная,

Тебе несносно тяжела.

Провинциалочка восторженная,

Как ты, голубушка, мила!

«Плачьте, дочери земли!..»

Плачьте, дочери земли!

Плачьте горю Айседоры,

Отуманьте ваши взоры.

Плачьте, дочери земли, –

Счастья вы не сберегли

Той, кто нежно тешит взоры.

Плачьте горю Айседоры,

Плачьте, дочери земли!

«Вспомни слёзы Ниобеи…»

Вспомни слёзы Ниобеи, –

Что́ изведала она!

Айседоре суждена

Злая доля Ниобеи.

Налетели суховеи,

Жатва жизни сожжена.

Вспомни слёзы Ниобеи, –

Что́ изведала она!

«Поэт, привыкший к нищете…»

Поэт, привыкший к нищете,

Не расточитель и не скряга,

Он для себя не ищет блага,

Привыкший к горькой нищете,

Он верен сладостной мечте,

Везде чужой, всегда бродяга,

Поэт, привыкший к нищете,

Не расточитель и не скряга.

«Люди вежливы и кротки…»

Люди вежливы и кротки,

Но у всех рассудок туп,

В голове не мозг, а суп.

Да, и вежливы, и кротки,

Но найдите в околотке

Одного хоть, кто не глуп.

Что́ же в том, что люди кротки,

Если весь народ здесь туп!

«Спозаранку две служанки…»

Спозаранку две служанки

Шли цветочки собирать

И веночки завивать.

На полянку две служанки

Принесли четыре банки, –

Незабудок накопать.

Спозаранку две служанки

Ходят цветики сбирать.

«Я ничего не знаю, какая радость есть…»

Я ничего не знаю, какая радость есть.

Я тихо умираю, одна среди людей.

Моя дорога к раю – по остриям гвоздей.

Я ничего не знаю, какая радость есть.

Я только ожидаю, придёт ли с неба весть,

Я только созерцаю небесных лебедей.

Я ничего не знаю, какая радость есть.

Я тихо умираю, одна среди людей.

«Цветными шелками по белому шёлку…»

Цветными шелками по белому шёлку я вышила милый и сложный узор

Карминных, шарлаховых, вишнёво-алых, пунцовых, златистых и палевых роз.

Что́ может быть краше, что́ слаще волнует в смарагдовой зелени брошенных роз!

По белому шёлку цветными шелками я вышила сложный и милый узор.

Пусть милый, далёкий, меня позабывший, хоть раз поглядел бы на этот узор.

О скорби моей и о слёзах пролитых ему рассказали б сплетения роз.

Цветными по белому шёлку шелками я вышила милый и хитрый узор

Пунцовых, шарлаховых, вишнёво-алых, карминных, златистых и кремовых роз.

«Твоя душа – немножко проститутка…»

Твоя душа – немножко проститутка.

Её друзья – убийца и палач,

И сутенёр, погромщик и силач,

И сводня старая, и проститутка

Когда ты плачешь, это – только шутка,

Когда смеёшься, – смех твой словно плач,

Но ты невинная, как проститутка,

И дивно-роковая, как палач.

«Кто же кровь живую льёт?..»

Кто же кровь живую льёт?

Кто же кровь из тела точит?

Кто в крови лохмотья мочит.

Кто же кровь живую льёт?

Кто же кровь из тела пьёт

И, упившийся, хохочет?

Кто же кровь живую льёт?

Кто же кровь из тела точит?

Я и ты

«Ни человека, ни зверя…»

Ни человека, ни зверя

До горизонтной черты, –

Я, и со мною лишь ты.

Ни человека, ни зверя!

Вечно изменчивой веря,

Силой нетленной мечты

Буду губителем зверя

Я до последней черты.

«По неизведанным путям…»

По неизведанным путям

Ходить не ты ль меня учила?

Не ты ль мечты мои стремила

К ещё не пройденным путям?

Ты чародейный фимиам

Богам таящимся курила.

По неизведанным путям

Ходить меня ты научила.

«Я верен слову твоему…»

Я верен слову твоему,

И всё я тот же, как и прежде.

Я и в непраздничной одежде

Всё верен слову твоему.

Гляжу в безрадостную тьму

В неумирающей надежде

И верю слову твоему

И в этот день, как верил прежде.

«Святых имён твоих не знаю…»

Святых имён твоих не знаю,

Земные ж все названья – ложь,

Но ты пути ко мне найдёшь.

Хотя имён твоих не знаю,

Тебя с надеждой призываю,

И верю я, что ты придёшь.

Пусть я имён твоих не знаю, –

Не все ль слова не свете – ложь!

«Ночь, тишина и покой. Что же со мной? Кто же со мной?..»

Ночь, тишина и покой. Что же со мной? Кто же со мной?

Где ты, далёкий мой друг? Изредка бросишь мне бедный цветок,

И улыбаясь уйдёшь, нежно-застенчив иль нежно-жесток.

В дрёмной истоме ночной кто же со мной? Что же со мной?

Как мне мой сон разгадать, чудный и трудный, безумно-земной?

Как перебросить мне мост через поток на желанный восток?

Ночь, тишина и покой, вы безответны, но снова со мной,

А предо мной на столе брошенный другом увядший цветок.

«Ласкою утра светла…»

Ласкою утра светла,

Ты не умедлишь в пустыне,

Ты не уснёшь, не остынешь.

Ласкою утра светла,

Ладан росы собрала

Ты несказанной святыне.

Ласкою утра светла,

Ты не умедлишь в пустыне.

Цветы

«Ландыши, ландыши, бедные цветы!..»

Ландыши, ландыши, бедные цветы!

Благоухаете, связанные мне.

Душу сжигаете в радостном огне.

Ландыши, ландыши, милые цветы!

Благословенные, белые мечты!

Сказано светлое вами в тишине.

Ландыши, ландыши, сладкие цветы!

Благоухаете, связанные мне.

«Цвети, безумная агава…»

Цвети, безумная агава,

Цветеньем празднуй свой конец.