Том 4. В дни поражений и побед. Дневники - [31]

Все молчали.

– Ну, что же?

– Нету тут шкурников, командир. Зря говорите, – хмуро сказал кто-то.

– Посуди сам, легко ли – все ноги поссадили без обувки.

– А пойти-то пойдем. Это так, погорлопанили.

– Я так и знал, что с досады языком заболтали. Разведчики у нас в полку самый надежный народ. Не то что какая-нибудь там третья рота.

– Что верно, то верно!

– Мы от черта не бегали.

– Пулемета за все время ни разу не бросили.

– Вот и обидно, товарищ командир: ботинок, поди, больше им дали.

– Совсем бы стервецам давать не надо, а то при казаках они чуть што – разведка. А к каптеру за обмундировкой – так первые.

«Накипело, прорвалось и утихло, – подумал Сергей. – И все-таки чувствует каждый, что можно, а чего уже нельзя».

Когда были розданы ботинки, один из счастливцев говорил:

– Эх! Хорошо! Подошва спиртовая и каблук с подковкой. Крепкие!

– Теперь этих в очередь и не в очередь на посты. Пусть знают, что не задаром получили. Ешь их волки! А мы уж в своих до Кавказа дотопаем. Авось там и на нашу долю найдется!

– У них-то цейхгауз во!.. Англия!

Глава 8

Уже начинало темнеть, когда Сергей, осмотрев линию сторожевого охранения, мелкой рысцой отправился обратно.

«Поеду прямо, вдоль фронта, – подумал он. – Так ближе будет».

И он взял по направлению к чернеющим впереди кустам. Раззадорившийся Васька незаметно затрусил побыстрее и, пользуясь тем, что задумавшийся Сергей перестал обращать на него внимание, потянул немного вперед.

– Э-э, брат! – проговорил, отряхнувшись от мыслей, Горинов. – Куда тебя черт несет?

Он остановился, приподнялся на стременах и, оглядевшись, вздохнул полной грудью.

Фронт был безмолвен. Впереди, в нескольких верстах, горели огни Батайска. Чуть слышно было, как гудел паровоз.

«Крепко засели! – подумал Сергей. – А выбить надо – узел важный».

Он дернул за левый повод Ваську, круто повернул его и хотел стегануть его покрепче плетью.

Вдруг сердце его сразу ёкнуло, в виски ударила кровь, и он покачнулся даже в седле. Как раз с той стороны, куда он только хотел направиться, из-за кустов выехало человек десять-двенадцать конных. Белых или красных?

Ни бежать, ни спрятаться было некуда. Ускакать – и подавно.

Сергей напряг всю волю, чтобы не выкинуть непоправимой глупости.

Скрыться абсолютно некуда. Если он сдвинется с места, то его увидят сейчас же. Если не сдвинется, то увидят минутой позже – только и всего.

Отъехав от края, Сергей встал как раз посередине дороги.

Его сразу заметили; передние сначала шарахнулись в сторону, но, не видя никого другого, направились рысью к нему с винтовками наперевес. Сергей стоял спокойно.

«Застрелиться успею!» – мелькнула мысль.

– Эй!.. Кто такой? – крикнул ему первый, подъезжая потихоньку и зорко всматриваясь.

– Подъезжай ближе! – ответил Сергей. – Чего горланишь? Офицер есть?

– Офицера нету, вахмистр есть.

– Давай его сюда!

И Сергей очутился среди всадников.

– А ты кто такой? – подозрительно покосившись, спросил вахмистр.

– Не видишь, животное, что офицер?

– Если так, то поедемте с нами к командиру, – настойчиво проговорил вахмистр.

– А я куда тебя зову? К черту на кулички, что ли? Болван!

По-видимому, последнее слово в значительной степени рассеяло сомнения вахмистра.

Некоторое время они ехали молча.

«Что я делаю? – повторил с отчаянием Сергей. – Что я делаю?» Партбилет, украшенное пятиконечной звездой выпускное свидетельство краскома раскаленными угольями жгли ему карман.

«Не надо распускаться. Спокойнее, как можно спокойнее!» – неотвязно вертелось в мозгу.

Казаки ехали молча или разговаривали вполголоса. Присутствие офицера их несколько смущало.

– А знаешь, Фомичев, – прошептал казак своему соседу, – у него на шапке-то звезды. И погонов нет! Мы еще как подъезжали, я приметил. Сказать, что ли, Жеребцову?

– Сиди! – недовольно ответил тот. – Али сам не видит? Звезда!.. Что звезда нынче значит? По-твоему, как погон, так и белый, а как звезда – так и красный. Али позабыл, как буденовцы погоны надевали, ежели насчет разведки по тылу нужда какая. Это, брат, тоже понимать нужно!

Он многозначительно кашлянул.

Путешествие приближалось к концу. Сначала их окликнули из заставы, потом они проехали линию укреплений. Вахмистр сердито предупредил:

– Порядком ехать. Не разбиваться! А то вгрохается кто в яму либо об проволоку.

Однако из-за темноты разглядеть Сергей ничего не мог. Потом стали попадаться домики. Мимо проходили солдаты, и кто-то в темноте крепко матерно ругался. Сергей видел, что дело подходит к развязке.

– Господин ротмистр дома? – спросил вахмистр остановившись.

«Приехали!» – сообразил Сергей. Он решил сейчас же, когда все будут слезать, броситься в сторону. Но вышло не так.

– Его нет, – послышался чей-то ответ. – Он скоро будет.

– Мы подождем! – сказал Сергей. – Зайдем к нему!

И он соскочил с лошади. Соскочил и вахмистр.

– А мы-то чего? – заворчали казаки. – Нам чего дожидаться не жрамши?

– Поезжайте домой! – решил вахмистр. – Скворцов! Скажи хозяйке, чтоб самовар поставила. Я скоро.

Казаки уехали. Сергей и вахмистр взошли на крыльцо. Перед ними были темные сенцы. Сергей был с карабином, сбоку в кобуре у него висел наган. Но вахмистр в темные сенцы пропустил его вперед. Стрелять было нельзя. Казаки только что отъехали, а кругом бродили солдаты. Он вышел в сени и, как бы отыскивая дверь, незаметно повернулся.