Том 4. Стихотворения - [3]

  Вновь заманим,

  Затуманим

Всей Судьбы веретено.

  Сердце славит,

  Не лукавит,

Сердце плавит в нас руду.

  Час похмелью.

  Мы мятелью

Разнесем свою беду.

  Русь, Россия,

  Ты – стихия

Перебора вечных сил.

  Час износишь,

  Клочья сбросишь

И попросишь ты – кадил,

  Это – было.

  Власть кадила

Освятила златокруг.

  Смолкнут стоны,

  Перезвоны

Поплывут в зеленый луг.

  Эй, степные!

  Эй, лесные!

Будет выи вам сгибать.

  Сине-Море

  В гулком хоре

Вторит: «Вольным – благодать!»

Быль

Перелет орла над степью в вышине,

Мысль упорная в сознаньи там на дне.

Перескок копыт по степи и ковыль,

Взор Петра и бег Мазепы, это – быль.

Ветвь лихая от распиленнаго пня,

Красный пламень убиенья и огня,

Слово Курбскаго – и Грознаго костыль,

Взгляд слуги в царевы очи, это – быль.

Не убивший оземь, жизнь прикрывший снег,

Славянином пораженный Печенег,

До Царь-Града – Руси Южной всклик и пыль,

Мудрость Ольги, щит Олега, это – быль.

Чем я дальше от сегодняшняго дня,

Тем полней завет свершенья для меня.

Чем я ближе к корню Русских наших дней,

Зов Славянскаго дерзанья мне слышней.

Звук сегодня – лишь машин незрячий рык,

Но поет и светит Русский мне язык.

Обнял он просторы двух материков,

Он исторгнет Край мой Отчий из оков.

Верю в озимь, ей не страшен лед и снег,

В звонкий бубен, в щит свой сталью бьет Олег.

Я увижу там в безкрайности ковыль,

Воля сердца претворяет мысли – в быль.

Русь

…Нет, так любить, как Русская душа всем, что ни есть в тебе – а… Нет, так любить никто не может.

Гоголь. Тарас Бульба

Теперь, когда родимый свет погас

За синими далекими холмами,

Ты – знаменем неколебимым с нами,

Провидящий безтрепетный Тарас.

Ты знал, что к нам придет предельный час,

Глумятся недоверки в нашем Храме,

Но грозы Русский дух крепят громами,

И молча мы из молний ткем наш сказ.

В нас голос зова: «Помни о России!»

И клич, где скрытый пламень: «Будь готов!»

Тарасов след. Костры сторожевые.

Придет наш час. Погнутся вражьи выи.

И, волю слив с волной колоколов,

Россия – с нами – станет – Русь – впервые.

Завет пращуров

Копье, стрела, чекан, секира,

  Булатный меч,

Как хороши вы в утре мира

  И первых встреч.

Назвавши вас, я вижу зверя,

  Чей грозен вой,

И человек, свой дух с ним меря

  Взнес облик свой.

Воспомня вас, я вижу поле,

  Из края в край,

И две ликующия воли.

  Живи. Играй.

Умей сразить единорога,

  Возьми свое.

С Белбогом ты, на Чернобога

  Наметь копье.

Умей на стан метнуться станом,

  Как лес телег.

И что Татары с гордым Ханом?

  Что Печенег?

Они лишь снились нам когда-то,

  Во мгле веков,

Чтоб наша кровь была богата

  Отвагой снов.

А если волей Чернобога

  Ты знаешь плен,

Крепись, хоти и мысли строго,

  Уйди из стен.

Читай в ночи к созвездьям мира

  Молитвы вслух.

Служила пращурам секира,

  Тебе – твой дух,

Коль в бурях ты упорен, смелый,

  Душа твоя –

Отсюда – жалящия стрелы,

  И свист копья.

Стоокой мысли бей чеканом

  Слепую тьму, –

Проснешься снова с днем румяным

  В своем дому.

Медный всадник

На взмахе камня всадник медный

Приподнял резвый взмах коня,

И смотрит в небо лик победный,

В нем солнце будущаго дня.

Мы знали много поражений,

Предельную растрату сил;

Но наш исконный взрывный гений

Из бездны к выси нас взносил.

Рука, которая умела

Держать такие повода,

Велит глядеть нам в пропасть смело

И знать, что нас ведет Звезда.

Четыре конския копыта

На взмахе камня – нам завет,

Что будет вся беда избыта,

Что вспыхнет, брызнув, пламецвет.

И жду. Да вспрянет конь летучий,

Топча извивную змею.

Да узрю светлою над кручей

В лучах Избранницу мою.

К казакам

Казаки, хранители Юга,

Властители вольных степей,

Душой до казацкаго круга

Иду с челобиткой моей.

Казак – полновольная воля,

Казак – некрушимая крепь,

Его забаюкала, холя,

Вся южная Русская степь.

Содружеству – святость закона,

Содруга нигде не покинь,

Цветущаго Тихаго Дона

Веселая, вольная синь.

Казак – безоглядная доля,

Днепровский о брег водомет,

Чрез долгое Дикое Поле

Всей конскою мощью полет.

Во имя Родимаго Края,

И Веры, чья цельность строга,

Орлов длиннокрылая стая,

Орлиный налет на врага.

Не чужды мне ваши пределы,

Явите мне правду и суд,

Бесстрашным был ратником, смелый,

Мой прадед, херсонец, Балмут.

Я с зовом казаки к вам, с зовом,

Услышьте зовущий напев,

Из дома с разрушенным кровом

Унес я негаснущий гнев.

Наш Край – под пятой иноверца,

Зажжен нечестивый пожар, –

Зачем же до вражьяго сердца

Орлиный не рухнет удар?

Бесовския сильны твердыни,

Но в нас он, Отцовский наш Край,

Господь не иссяк и доныне,

Кто любит Россию, дерзай.

Довольно нам чуждаго праха,

Готовьте могучий размах: –

Кто держится чарою страха,

Метните в них губящий страх!

Венценосная

Венценосная тень предо мной проходила во сне,

И, венец пронося, прошептала, что жемчуг тот мне.

Для меня – в жемчугах и в огне золотой ободок,

Только нужно свершить три свершенья в короткий мне срок.

И одно – чтоб до полночи целый мне мир облететь,

Превращая повсюду в червонное золото медь.

И другое – чтоб я до зари, до вторых петухов,

Ожерелье спаял – все из лунных серебряных слов,

И последнее, третье – чтоб к третьим я был петухам

На заре сам зарей – и тогда с нею вступим мы в храм.

Подарить мне все царство свое обещалась она

И колодец, где мудрость – без грани и счастье – без дна.

Венценосная тень подарить мне хотела – себя,