Том 3. Посмертные записки Пиквикского клуба (Главы XXXI — LVII) - [4]

— Вы не думаете, что имело бы смысл его подождать? — спросил незнакомец, задумчиво заглядывая в контору.

— О нет, конечно нет! — отозвался клерк, слегка заслонив собою дверь.— Он, разумеется, не вернется на этой неделе, и неизвестно, вернется ли на будущей, ибо, если Перкер уезжает из города, он никогда не торопится вернуться.

— Уехал из города! — воскликнул мистер Пиквик.— Боже мой, какая неудача!

— Не уходите, мистер Пиквик,— сказал Лаутен.— У меня есть письмо для вас.

Незнакомец, по-видимому, не знал, что делать. Он снова опустил глаза, а клерк хитро подмигнул мистеру Пиквику, словно давая понять, что происходит нечто весьма забавное, хотя в чем тут дело — мистер Пиквик не мог угадать ни за какие блага.

— Войдите, мистер Пиквик,— сказал Лаутен.— Ну-с, мистер Уотти, вы передадите мне все, что имеете сказать, или зайдете еще раз?

— Попросите его — может быть, он будет так любезен и сообщит, что предпринято по моему делу,— сказал тот.— Ради бога, не забудьте, мистер Лаутен.

— Нет, нет, я не забуду,— отозвался клерк.— Пожалуйте, мистер Пиквик. До свиданья, мистер Уотти. Славный день для прогулки, не правда ли?

Он предложил Сэму Уэллеру войти вслед за своим хозяином и, видя, что незнакомец все еще мешкает, захлопнул дверь у него перед носом.

— Такого назойливого банкрота не было с сотворения мира, в этом я уверен!— воскликнул Лаутен, с видом оскорбленного человека швыряя свое перо.— Не прошло и четырех лет, как его дело поступило в Канцлерский суд, но будь я проклят, если он не приходит надоедать нам два раза в неделю! Пожалуйте сюда, мистер Пиквик,— Перкер здесь; я знаю, что он вас примет. Чертовски холодно,— добавил он раздражительно,— стоять у двери и терять время на таких жалких бродяг.

Энергически помешав маленькой кочергой угли в большом камине, клерк отправился в кабинет своего принципала и доложил о мистере Пиквике.

— А, уважаемый сэр! — сказал маленький мистер Перкер, вставая с кресла.— Ну-с, уважаемый сэр, какие новости касательно вашего дела? Еще что-нибудь о наших приятелях из Фрименс-Корта? Они не дремали, мне это известно. Очень ловкие ребята, очень ловкие!

В заключение маленький джентльмен взял внушительную понюшку табаку, воздавая должное ловкости мистеров Додсона и Фогга.

— Они — величайшие негодяи,—сказал мистер Пиквик.

— Да,— сказал маленький человек,— это, знаете ли, зависит от точки зрения, и мы не будем спорить о словах, ибо, разумеется, нельзя ожидать, чтобы вы судили об этих вещах с профессиональной точки зрения. Ну-с, нами сделано все, что нужно. Я пригласил королевского юрисконсульта [5] Снаббина.

— Хороший ли он человек? — осведомился мистер Пиквик.

— Хороший ли он человек! — воскликнул мистер Перкер.— Ах, боже мой! Снаббин — украшение своей профессии. Практика у него втрое больше, чем у кого бы то ни было в суде,— занят в каждом процессе. Пусть это останется между нами, но мы говорим, что королевский юрисконсульт Снаббин вертит судом как хочет.

Сделав такое сообщение, маленький человек взял вторую понюшку табаку и таинственно кивнул мистеру Пиквику.

— Они вручили моим трем друзьям повестки,— сказал мистер Пиквик.

— А! Ну конечно! — ответил мистер Перкер.— Важные свидетели: видели вас в щекотливом положении.

— Но она упала в обморок по собственному желанию,— сказал мистер Пиквик.— Она сама бросилась мне в объятия.

— Очень возможно, уважаемый сэр,— отозвался Перкер.— Очень возможно и весьма натурально! Иначе и быть не может, уважаемый сэр. Но как это доказать?

— Они вручили повестку также моему слуге,— сказал мистер Пиквик, меняя тему, ибо вопрос мистера Перкера слегка ошеломил его.

— Сэму? — спросил Перкер.

Мистер Пиквик отвечал утвердительно.

— Разумеется, уважаемый сэр, разумеется. Я знал, что они так поступят. Я бы мог сказать это вам месяц назад. Видите ли, уважаемый сэр, если вы берете ведение дела в собственные руки, после того как доверили его своему адвокату, вы должны отвечать и за последствия.

Тут мистер Перкер выпрямился с чувством собственного достоинства и смахнул с жабо несколько крошек табаку.

— А зачем им понадобились его показания? — спросил мистер Пиквик после минутного молчания.

— Зятем, что вы посылали его к истице с предложением некоторого компромисса, так я полагаю,— отозвался Перкер.— Впрочем, большого значения это не имеет: не думаю, чтобы какой-нибудь адвокат многого добился от него.

— Я тоже так думаю,— сказал мистер Пиквик, улыбаясь, несмотря на свою досаду, при мысли о Сэме в роли свидетеля.— Какой же план действия мы изберем?

— Нам остается только один план, уважаемый сэр,— ответил Перкер,— подвергнуть свидетелей перекрестному допросу, довериться красноречию Снаббина, пустить пыль в глаза судье, надеяться на присяжных.

— А что, если решение будет не в мою пользу? — осведомился мистер Пиквик.

Мистер Перкер улыбнулся, взял понюшку табаку, помешал угли в камине, пожал плечами и выразительно промолчал.

— Вы хотите сказать, что в таком случае я должен платить возмещение убытков? — спросил мистер Пиквик, следивший с некоторой строгостью за этим мимическим ответом.

Перкер еще раз помешал угли, что было совершенно излишне, и ответил: