Том 3. Дети капитана Гранта - [9]

Гленарван покачал головой: и не потому, что сомневался в добром сердце ее величества, а потому, что знал, — Мери Грант не допустят до королевы.

Слишком редко доходят мольбы до подножия трона, и кажется, что над входом царских дворцов начертаны слова, которые англичане помещают у штурвала своих кораблей: «Passengers are requested not to speak to the man at the wheel»[7].

Леди Элен поняла мужа. Она знала, что попытка девушки обречена на неудачу. Пред ней предстала несчастная участь этих детей. Но тут ее осенила великодушная и благородная мысль.

— Мери Грант! — воскликнула она. — Подождите, мое дитя. Выслушайте меня.

Девушка, держа брата за руку, собиралась уходить. Она остановилась.

Элен, взволнованная, с влажными, полными слез глазами, обратилась к мужу.

— Эдуард! — сказала она твердым голосом. — Капитан Грант, бросая в море это письмо, вверял свою судьбу тому, кому оно попадет в руки. Оно попало к нам…

— Что вы хотите сказать этим, Элен? — спросил Гленарван.

Все вокруг молчали.

— Я хочу сказать, — продолжала Элен, — что начать супружескую жизнь добрым делом, это — счастье. Вы, Эдуард, собирались предпринять увеселительную поездку, но какое удовольствие может сравниться со счастьем спасти жизнь обездоленным людям, которых собственная родина бросила на произвол судьбы.

— Элен! — воскликнул Гленарван.

— Вы поняли меня, Эдуард? «Дункан» — прочное судно. Оно смело может плавать в Южных морях. Оно совершит кругосветное путешествие, если понадобится. Едем, Эдуард! Едем на поиски капитана Гранта!

При этих словах Гленарван обнял свою молодую жену. Он улыбался, а Мери и Роберт целовали ей руки. Во время этой трогательной сцены слуги замка, умиленные и взволнованные, оглашали воздух восторженными криками:

— Ура! Да здравствует наша молодая хозяйка замка! Ура! Трижды ура лорду и леди Гленарван!

ГЛАВА ПЯТАЯ Отплытие «Дункана»

Мы уже говорили, что леди Элен обладала мужественным и великодушным сердцем. Ее предложение бесспорно доказывало это. Лорд Гленарван вправе был гордиться такой благородной женой, способной понимать его и идти с ним рука об руку. Еще в Лондоне, когда его ходатайство было отклонено, ему пришла в голову мысль самостоятельно организовать поиски капитана Гранта. Он не заговорил о ней первый только потому, что не мог еще свыкнуться с мыслью о разлуке с Элен. Но когда Элен это предложила, никаким колебаниям не могло быть места. Слуги замка восторженно приветствовали это предложение — ведь речь шла о спасении братьев по крови, таких же шотландцев, как они. И лорд Гленарван от всего сердца присоединил свой голос к крикам «ура» в честь молодой госпожи Малькольм—Касла.

Поскольку отплытие было решено, каждая минута была на счету. В тот же день лорд Гленарван послал Джону Манглсу приказ привести «Дункан» в Глазго и сделать все необходимые приготовления для плавания в Южных морях — плавания, которое могло превратиться в кругосветное путешествие. Надо сказать, что Элен, утверждая, что «Дункан» годен доя такой экспедиции, не преувеличила мореходных качеств яхты. Это было замечательно прочное и быстроходное судно, которое смело могло выдержать любое дальнее плавание.

«Дункан» был превосходной паровой яхтой. Водоизмещение ее было двести десять тонн, а первые суда, достигшие берегов Америки, суда Колумба, Пинсона, Веспуччи, Магеллана, были гораздо меньших размеров[8].

Яхта «Дункан» была двухмачтовым бригом. Она имела фок–мачту с марселем и брамстеньгой и грот–мачту с контр–бизанью и флагштоком; кроме того, треугольный парус–фор–стаксель, большой и малый кливера, а также штаговые паруса. Вообще оснастка «Дункана» была достаточна для того, чтобы он управлялся, как обыкновенный клипер. Но, конечно, главным его двигателем являлась паровая машина в сто шестьдесят лошадиных сил, новейшей системы и снабженная перегревателями, позволяющими поднимать давление пара до очень высокого уровня, и приводившая в движение два винта. Идя на всех парах, «Дункан» развивал наибольшую скорость. Действительно, во время пробного плавания в заливе Клайда патент–лаг[9] показал скорость в семнадцать морских миль в час[10].

Таким образом, «Дункан» мог смело отправиться даже в кругосветное плавание.

Джону Манглсу нужно было позаботиться лишь о внутреннем переоборудовании судна. Прежде всего он приказал расширить угольные ямы, чтобы погрузить как можно больше угля, ибо в пути не так–то легко возобновить запасы топлива. Ту же меру предосторожности Джон Манглс предпринял для пополнения камбуза[11]. Он умудрился сделать почти двухгодичный запас провизии. Правда, недостатка в деньгах у него не было; он даже приобрел небольшую пушку, которую установил на шканцах яхты. Никогда нельзя предвидеть грядущих событий, а в таком случае не мешает располагать орудием, которое может выстрелить восьмифунтовым ядром на расстоянии свыше четырех миль.

Джон Манглс был знатоком своего дела и, хотя командовал лишь увеселительной яхтой, считался одним из лучших шкиперов Глазго. Ему было тридцать лет. Несколько суровые черты лица его дышали мужеством и добротой. Ребенком он был взят в замок Малькольм—Касл. Семья Гленарван воспитала его и сделала из него прекрасного моряка. Он успел совершить уже несколько дальних плаваний, неоднократно давая доказательства энергии и хладнокровия. Когда лорд Гленарван предложил ему командование «Дунканом», он охотно согласился, ибо любил владельца Малькольм—Касла, как брата, и искал случая выказать ему свою преданность.