Том 28. Письма 1901-1902 - [100]

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма, т. VI, стр. 146.

Открытка.

М. П. Чехова ответила 6 июня 1901 г. (Письма М. Чеховой, стр. 185–186).

…его поливать возможно чаще, каждый день. — Зная, как заботится брат о своем саде, М. П. Чехова почти в каждом письме писала о саде. Так, 21 мая она сообщала: «Дорогой Антоша, если бы ты знал, как хорошо теперь у нас! Я не узнала сада! Поливаем каждый день, вода пока есть. Розы цветут великолепно, я начала ухаживать за ними» (там же, стр. 180). 28 мая: «Погода сухая и не особенно жаркая, все жду дождя, тучки ходят, а дождя нет! В саду у нас очень хорошо, розы всё еще цветут, цветет даже лаватера лиловыми цветочками, как куриная слепота, газон тот уже зацвел. Как только вода идет, мы сейчас же поливаем шлангом все деревья. У нас превосходный сорт черешен. Розы и глицинии тянутся по стене все кверху и уже начинают закрывать дом, его совсем не нужно будет штукатурить. Садик очень мил!» (там же, стр. 184).

3407. М. П. ЧЕХОВОЙ

2 июня 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XIX, стр. 95–96.

Год определяется пребыванием в Аксенове, где Чехов лечился в июне 1901 г.

М. П. Чехова ответила 6 июня 1901 г. (Письма М. Чеховой, стр. 185–186).

Мать, наверное, говорит уж бог знает что… — Об отношении Е. Я. Чеховой к женитьбе сына см. примечания к письму 3399^*. 28 мая Мария Павловна писала об этом же: «Когда получили от тебя телеграмму, мать от неожиданности как-то остолбенела, потом с ней сделалась медвежья болезнь, но вскоре она совершенно оправилась и теперь удивляет меня своим спокойствием. Она совершенно здорова. Мы с ней все ходим гулять и далеко, сегодня были в Массандре» (там же, стр. 184).

…и к тебе у меня останутся отношения неизменно теплыми и хорошими… — О своем настроении после получения известия о женитьбе брата Мария Павловна писала 28 мая 1901 г.: «Хожу я и все думаю, думаю без конца. Мысли у меня толкают одна другую. Так мне жутко, что ты вдруг женат! Конечно, я знала, что Оля, рано или поздно, сделается для тебя близким человеком, но факт, что ты повенчан, как-то сразу взбудоражил все мое существо, заставил думать и о тебе, и о себе, и о наших будущих отношениях с Олей. И вдруг они изменятся к худшему, как я этого боюсь… Я чувствую себя одинокой более чем когда-либо. Ты не думай, тут нет никакой с моей стороны злобы или чего-нибудь подобного, нет, я люблю тебя еще больше, чем прежде, и желаю тебе от всей души всего хорошего, и Олю тоже, хотя я не знаю, как у нас с ней будет, и теперь пока не могу отдать себе отчета в своем чувстве к ней. Я немного сердита на нее, почему она мне ровно ничего не сказала, что будет свадьба, не могло же это случиться экспромтом. Знаешь, Антоша, я очень грущу, и настроение плохое, есть ничего не могу, все тошнит. Видеть хочу только вас и никого больше, а между тем всё у всех на глазах, уйти некуда. Пока я еще никому не говорю, хотя по городу слухи уже носятся. Конечно, скрывать уже нечего» (Письма М. Чеховой, стр. 183–184). Об этом же Мария Павловна писала и И. А. Бунину 6 июня 1901 г.: «Я оставила брата в Москве совершенно больным. Ординатор Остроумов, выслушав его, нашел процесс и в другом легком, послал его на кумыс. 25 мая получаем телеграмму, что венчается… Я долго волновалась, все спрашивала себя: к чему Олечке понадобилась вся эта трепка для больного, да еще в Москве? Но, кажется, дело обошлось благополучно. Я получаю теперь от них хорошие письма» (ГБЛ).

…в Уфимской губ<ернии> скучно, неинтересно… — Об этом периоде жизни Чехова Книппер вспоминала: «В Аксенове Антону Павловичу нравилась природа, длинные тени по степи после шести часов, фырканье лошадей в табуне, нравилась флора, река Дема (Аксаковская), куда мы ездили однажды на рыбную ловлю. Санаторий стоял в прекрасном дубовом лесу, но устроено было примитивно, и жить было ему неудобно при минимальном комфорте. Даже за подушками пришлось мне ехать в Уфу. Кумыс сначала пришелся по вкусу Антону Павловичу, но вскоре надоел, и, не выдержав 6 недель, мы отправились домой в Ялту через Самару по Волге до Царицына и на Новороссийск. До 20 августа мы пробыли в Ялте. Затем мне надо было возвращаться в Москву — возобновилась театральная работа» (О. Л. Книппер-Чехова. Несколько слов об А. П. Чехове. — Переписка с Книппер, т. 1, стр. 39–40).

…находится у Книппер… — У А. И. Книппер, матери Ольги Леонардовны.

Здоровье мое сносно… — Книппер писала М. П. Чеховой 7 июня: «Сегодня неделя, что мы здесь. Антон сегодня вешался и, представь, прибавил 8 фунтов. Он пьет уже 4 бутылки и пьянеет, много спит, много ест. Острит, шутит, одним словом, прелесть! Боюсь мечтать, но мне кажется, что мы с ним отлично будем поживать» (Книппер-Чехова, ч. 2, стр 26).

Приехал ли Иван? — И. П. Чехов приехал в Ялту в конце июня.

Ее телеграмму… — От 25 мая 1901 г. (см. примечания к письму 3399^*).

Рыбу половить бы, да далеко. — О времяпровождении Чехова в Аксенове Книппер писала: «Вчера мы с Антоном и здешним доктором Варавкой смотрели, как ловят рыбу бреднями, попалась большая форель среди другой рыбы. Завтра идем с удочками. Речонка маленькая, но живописная. Антон сидит, болтает с кадетиком из Питера, славный мальчик, но заика, бедный. Общество неважное. Мы побалтываем все-таки» (там же).