Том 26. Вояж на Гавайи - [12]
Мне захотелось искупаться. Я подошел к бассейну, попробовал ногой воду — она оказалась теплой — и нырнул. Бассейн был приблизительно тридцати футов в длину. Проплыл быстрым кролем в один конец, подтянулся и сел на край, слушая, как возмущенно колотится сердце: такой дикой нагрузки оно не ожидало.
Потом доплелся до ближайшего шезлонга и плюхнулся в него. Чарли принес спасительный бокал. Я попросил его не уходить далеко и с наслаждением стал потягивать колинз. Через полчаса, разделавшись с тремя порциями, я почти лежал в шезлонге, вдыхал раскаленный от жары воздух и думал, что вот это и есть жизнь…
Потом, нацепив темные очки, закрыл глаза и тут же ощутил резкую боль на левой щеке, словно ее разодрали в клочья.
— Ну-ка, просыпайся! — раздался решительный голос. — К тебе гости.
Первое, что я увидел, открыв глаза, был длинный ярко-красный ноготь прямо перед моим носом. Так, с орудием пытки стало все ясно. Потом разглядел ту, которой принадлежал этот ноготь, и моментально проснулся. Даже снял темные очки, чтобы разглядеть ее получше.
Напротив меня стояла высокая блондинка, на ее красивом и надменном лице было написано нетерпение. На ней был черный купальник: закрытый, плотно облегающий фигуру, с широким бантом впереди, подчеркивающий и без того шикарную, пышную грудь. Длинные загорелые ноги отличной формы, с крутыми бедрами, могли свести с ума кого угодно.
— Когда закончишь меня изучать, — спокойно произнесла блондинка, — скажи, что не так: приложу все силы, чтобы исправить недостатки моей фигуры.
— Ни одного изъяна, Вирджиния, — признался я. — Фигура что надо!
Она придвинула шезлонг, непринужденно развалилась в нем и пренебрежительно заявила:
— Дэнни Бойд, не человек, а динамо-машина, — и уже переутомился? А ты храпел…
— Не шути так, — сказал я и подозвал Чарли, который чуть ли не прибежал как по сигналу тревоги. Затем сообщил Вирджинии: — Я пью колинз. А тебе что заказать?
— В такую жару? — удивилась она. — Алкоголь? С ума сошел, Бойд, точно сошел с ума! Ладно, так и быть, выпью за компанию.
Чарли кивнул и удалился. Я достал сигарету, закурил и заметил:
— Тебя нельзя отпускать одну в таком виде. Украдут!
Она пристально посмотрела на меня поверх темных треугольных очков.
— Твоя неотесанность делает тебя даже привлекательным. Впрочем, так часто бывает со всем отталкивающим.
— Все дело в моем профиле, — скромно пояснил я. — Покажи мне ту женщину, которая устоит против такой красоты!
— Да? Даю голову на отсечение, что твой тонкий подход заключается в том, чтобы изнасиловать девушку до того, как она посмотрит на тебя.
— Я бы предложил ей завязать глаза, — гордо произнес я. — А у твоих предков наверняка было потрясающее чувство юмора, раз они назвали тебя Вирджинией[10].
Вернулся Чарли со спиртным, и я с благодарностью отпил немного ледяного спасительного напитка. Вирджиния Рид проделала то же самое, потом снова посмотрела на меня поверх очков и сообщила:
— Меня отправили к тебя в качестве парламентера. Уже догадался?
— Као все проверил и убедился, что я веду честную игру?
— Что-то вроде этого. — Она медленно кивнула. — Так что, если хочешь участвовать в деле, милости просим.
— А поточнее?
— Либо нас ждет крупный выигрыш, либо ничего. Решай: мы предлагаем тебе пятую часть.
— Чего?
— Крупного выигрыша. В том случае, если нас ждет удача, пятая часть, а это около пятидесяти тысяч долларов, а может, и больше, — твоя. Проигрываем — одна пятая составляет один, но большой толстый ноль.
— Сколько человек мне придется убить? — поинтересовался я.
— Надеемся, нисколько, — резко ответила она. — Конечно, кое-какие физические усилия потребуются, но без трупов, если, разумеется, не возникнут непредвиденные обстоятельства.
— Еще что?
— Риск, — спокойно сообщила Вирджиния. — Большой риск. Ну, что?
— Перед тем как сказать «да» или «нет», я должен узнать все в деталях.
— Нет. — Она опять медленно покачала головой. — Это все, что тебе следует знать перед тем, как ты дашь ответ. Если будешь участвовать в деле, узнаешь остальное, если нет… — Она красноречиво пожала плечами.
— Допустим, я согласен. Тогда ты мне все рассказываешь, а если я отказываюсь, то ухожу. — Я щелкнул пальцами. — Вот так?
— Ошибаешься, дорогой, — возразила она. — Соглашаешься — остаешься. Нет — твоя жизнь круто меняется! — Она тоже щелкнула пальцами. — Вот так!
— То есть мне конец?
— Скажем, с головой у тебя будет не все в порядке.
— Так, значит, попаду в психушку, ясно. Что же, согласен.
— Тогда перейдем непосредственно к делу, — проговорила Вирджиния и оглянулась, — но здесь не очень подходящее место…
— Хорошо, пойдем ко мне в номер, — с надеждой в голосе предложил я. — Опустим жалюзи, будет не так жарко, ты сможешь сбросить купальник. Устроимся поудобнее, расслабимся…
— Сразил наповал! — воскликнула она. — По-моему, тебе что ланаи, что какое-нибудь другое место — разницы никакой. Как только ты дотронешься до жалюзи, я сразу закричу.
— Ты не производишь впечатления нервной дамочки, — заметил я. — Наоборот, больше похожа на людоеда. Уверена, что твой купальник не из акульей кожи?
— Вижу, тебя это очень беспокоит? Минуточку. — Она встала и подняла что-то яркое. Не успел я и глазом моргнуть, как это что-то превратилось в красочное муумуу
