Том 26. Письма 1899 - [206]

За 2–3 дня до его смерти я был у него… — Обстоятельства визита Чехова к умирающему Епифанову толкнули его на еще более деятельное участие в помощи нуждающимся ялтинским больным. См. письмо 2954.

2954. А. М. ПЕШКОВУ (М. ГОРЬКОМУ)

25 ноября 1899 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: отрывок — «Нижегородский листок», 1899, № 330. 1 декабря; полностью — Письма, т. V, стр. 489–491.

Год устанавливается по упоминанию о смерти С. А. Епифанова (см. письмо 2953).

Ответ на письмо Горького от 19 октября 1899 г. (Горький, т 28, стр. 96–97). Горький ответил двумя письмами: 29 или 30 ноября и 13 декабря (Горький, т. 28, Стр. 103–104 и 107–108).

…большущее Вам спасибо за книгу. — В это время у Горького вышла книга «Очерки и рассказы», т. III, изд. С. Дороватовского и А. Чарушникова, СПб., 1899. В нее входили: «Варенька Олесова», «Каин и Артем», «Дружки», «Однажды осенью», «Кирилка», «О чёрте», «Еще о чёрте», «Мой спутник», «Проходимец», «Читатель». Она была послана Чехову с надписью: «Дорогому Антону Павловичу от автора. М. Горький» (Чехов и его среда, стр. 230).

А когда выйдет «Фома Гордеев»? Я читал его только урывками… — «Фома Гордеев» печатался с февраля по сентябрь 1899 г. в журнале «Жизнь», где, по-видимому, его и читал Чехов. Отдельным изданием повесть вышла в 1900 г. с посвящением А. П. Чехову в издании «Библиотека „Жизни“», № 3.

Ну-с, пишу для «Жизни» повесть… — «В овраге». Горький писал: «Дорогой Антон Павлович! Дайте „Жизни“ рассказ! Очень прошу Вас об этом. Дайте, коли будет, поддержите этот, право, недурной журнал. Он более других нуждается в Вашем сотрудничестве». Горький обратился к Чехову по просьбе редакции «Жизни» — об этом он писал Л. В. Средину 15 ноября (Горький, т. 28, стр. 99). В ответном письме Горький благодарил Чехова: «Сердечное Вам спасибо, за то, что поддержали „Жизнь“. Это так хорошо! Думаю я, что журнал сей выправится и будет славным. Поссе — это парень, которого можно очень любить».

Получил письмо от Дороватовского… — См. письмо 2941 и примечания^* к нему.

…я сочинил воззвание… — А. Я. Бесчинский вспоминал: «На второй год пребывания в Ялте Чехову уже стало приходиться круто от множества лиц, обращавшихся к нему по почте и лично с просьбой помочь им устроиться в Ялте для лечения и за малые деньги <…> К счастью, у А. П. Чехова нашлась одна преданная душа, г-жа Б<онье>, из серии поклонниц Антона Павловича, за что их называли в Ялте „антоновками“, которая приняла на себя рассмотрение получаемых им писем, ответы на них и исполнение обращаемых к Чехову справочных поручений, и она исполняла эти обязанности усердно и добросовестно несколько лет. <…> Мне лично точно известно, каким путем Чехов подчас помогал больным „дешево устроиться“. Он через меня оплачивал их квартиру или целиком вносил за них плату в приют хроников благотворительного общества, куда мне, по его поручению, случалось помещать больных <…> Присмотревшись к Ялте и к печальному положению недостаточных туберкулезных больных, приезжающих в Ялту для лечения, Антон Павлович примкнул к деятельности ялтинского попечительства о нуждающихся приезжих больных, в котором и я принимал деятельное участие. Мы избрали А. П. уполномоченным по собиранию средств, отпечатали воззвание за его подписью, которое он четыре раза переделывал в наборе, и он взялся рассылать его самолично. Я стал ежедневно посылать А. П. вчерашние вороха газет, получаемых в редакции; он рылся в них, выискивал подходящие имена и адреса и рассылал ежедневно но нескольку десятков воззваний. Эта рассылка продолжалась года два, и таким путем А. П. Чехов привлек в кассу попечительства мелкими пожертвованиями тысяч десять» (А. Я. Бесчинский. Воспоминания об А. П. Чехове. — «Приазовская речь», 1910, № 45, 20 января).

…пропагандируйте сие воззвание через нижегородские и самарские газеты… — Горький ответил: «Славное дело затеяли Вы! Наверное мне удастся немножко помочь Вам». Действительно, Горькому удалось напечатать «воззвание» в «Нижегородском листке», 1899, № 330, 1 января (см. т. 16 Сочинений). Горький привел отрывок из письма Чехова, касающийся Епифанова, и добавил: «Так „в одиночестве, в забросе“ умирают люди, развлекавшие и развлекающие нас, читатели, умирают, не имея своего двугривенного на „пастилу“ — на последнее свое желание в жизни, предсмертный каприз. Так же, полуголодные и одинокие, умирают и столь ценные слуги общества, как учителя, учительницы, и молодежь, студенты, „надежда России“. Мы не умеем помочь жить всем этим славным людям и нужным, стойким работникам, создающим родине нашей новых людей, мы не ценим их заслуг при жизни, поможем же им, замученным работой, одиноко и безмолвно, без жалоб умирающим, — хоть умереть спокойно. Вы, читатели, есть некая бездонная пропасть, равнодушно и без отклика поглощающая и всякий печатный хлам, вроде рассказов Гейнца, и вкусные питательные яства, изготовляемые для Вас Толстыми и Тургеневыми, — вы, читатели, должны дать на „пастилу“ человеку, до смерти заработавшемуся для Вашего развлечения. Вы должны облегчить последние минуты жизни учителям наших детей и всем другим ценным людям, уезжающим умирать далеко от вас, в край, где солнце, море и все краски ласковой нежной природы разжигают у человека страстное желание жить, — туда, где люди относятся к больным, как к средству наживы, где всё дорого, все сухи и черствы и где больной человек найдет удобства лишь тогда, когда он богат. Нижний, по справедливости, славится своей отзывчивостью на крик нужды и горя, наш город насчитывает десятки крупных благотворителей, и мы надеемся, что воззвание ялтинских людей, зовущих на помощь к больным, — не прозвучит в Нижнем Новгороде „гласом вопиющего в пустыне“. М. Горький».