Том 25. Статьи, речи, приветствия 1929-1931 - [48]
«Развелись» не уничтожайте, пусть лежит у Вас, со временем Вы можете сделать из этого материала хороший колоритный очерк. Главный недостаток этого рассказа опять-таки в том, что Вы построили его весь на диалоге. Никакой ярмарки нет в нём, но — слышится отдалённое эхо «Сорочинской ярмарки» Гоголя. Очень глухое эхо.
В стихах о проститутке хорошо рассказана тема, но стихи — неудачны, рифмы не звучат. Оставьте эти плохие стихи, быть может, со временем, они обратятся в хорошую прозу.
Вы написали не плохие рассказы; недостаток их в том, что Вы именно рассказываете слишком от себя, но слабо показываете — изображаете — Ваших героев и окружающую их жизнь. Вы как будто пишете доклады или корреспонденции в беллетристической форме. Это — ещё не искусство. Искусство начинается там, где читатель, забывая об авторе, видит и слышит людей, которых автор показывает ему. Если Вы намерены признать литературную работу главным делом Вашей жизни, Вам следует попытаться усвоить те приёмы работы, ту способность образно изображать, которой обладают наши и западные мастера литературы.
Суждение Ваше о плохом, сравнительно с англичанами, знании нами Востока не совсем правильно. Прежде всего надобно помнить, что Англия овладела Востоком намного раньше, чем царская Россия, но и последняя, в рядах своих исследователей его, имеет крупные имена: Пржевальского, Потанина, Грум-Гржимайло, Козлова и других. Наши ориенталисты ныне считаются лучшими в Европе, работы Тураева, Бартольда, Иванова, Крачковского, Ольденбурга и т. д. отлично знакомы иностранцам. С Востоком знакомятся не по Киплингу, Рабиндранату Тагору, Лавкадио Хири и прочим, а по трудам географов и этнографов.
Неправильно и Ваше указание, что мы «равнодушны к Востоку» и за двенадцать лет ничего не дали о нём. Во-первых, двенадцать лет — пустяковое время, а во-вторых, за это время мы и сами дали о Востоке чрезвычайно много интересного в форме научно-исследовательских работ, корреспонденций и рассказов. Самое же главное в том, что мы заставили Восток говорить о себе, в доказательство чего ссылаюсь не удивительно быстро растущую литературу нацменьшинств, на журналы, посвящённые Востоку, на работы в Ташкенте, Владивостоке, Иркутске.
Если Вас серьёзно интересует Восток, Вы должны всё это знать, и чем более широко будет Ваше знание, тем лучше отразится оно на работе Вашей.
Мне кажется, что Вы крайне преувеличили значение происшедшего.
В присланных Вами рецензиях на Вашу книгу я не могу найти никаких признаков «травли» и «ошельмования» и не чувствую у рецензентов «стремления поставить крест» на Вашей литературной работе. Рецензии написаны торопливо, обычным, несколько грубоватым тоном, но они совершенно справедливо указывают на небрежность Вашего стиля, на плохое знание Вами языка.
Вы сами не считаете роман Ваш «совершенным», признавая наличие в нём до сорока грубых «отпечаток», как Вы пишете мне, хотя следовало бы писать — опечаток. Но суть дела не в опечатках, а в таких фразах, как «головная тяжесть сдавила мои виски», и в прочих, весьма многочисленных неточностях и неясностях, которые встречаются почти на каждой странице всех Ваших книг.
«В стране Тамерлана» — я читаю: «Поезд тормозит бег колес», — разве можно так писать? Или: «Огни садов и парков продолжали гореть мерцающим светом ярких фонарей».
«Неискушённому читателю», на хвалебные отзывы которого Вы ссылаетесь, погрешности Вашего стиля незаметны, этот читатель следит за сюжетом, а не за обработкой сюжета. Он хвалит Пьера Бенуа, хвалил Брешко-Брешковского, Василия Немировича-Данченко и других в этом роде. Серьёзный писатель не должен опираться на оценки его трудов «неискушённым» читателем, потому что года через три, через пять читатель этот «искусится» и начнёт отлично понимать, что сделано хорошо, что — плохо. Ваши книги написаны небрежно.
В заключение разрешите сказать следующее: в то время, когда начинал писать я и люди моего поколения, нас действительно «травили» и «шельмовали», причём это делалось в формах гораздо более грубых, едких и обидных, чем делается ныне. Посмотрите, как третировали Чехова. Но мы не обижались, а — учились.
Теперь я получаю бесчисленное количество жалоб со стороны литераторов на критиков и редакторов. Большинство этих жалоб так же неосновательны, как Ваша. Мне кажется, что «чувствительность» современных литераторов принимает характер всё более повышенный и уже — болезненный. Это очень плохо!
Я тоже нахожу, что книга Ваша — плоха. Доказательством её достоинства Вы считаете то, что «ни одного факта вымышленного в ней нет, даже фамилии героев — настоящие». Это может быть достоинством очерка, это обязательно для газетной корреспонденции, а «повесть» относится к «художественной» литературе, которая требует «выдумки», домысла, типизации явлений и характеров. В вашей повести характеров нет, все люди — одинаковы и говорят одним и тем же языком, причём говорят и думают так, как живые люди, современные нам крестьяне, не думают, не говорят.
Язык Вы знаете очень плохо. Придать мысли образ — не умеете. Повесть вызывает впечатление работы поспешной, необдуманной. К сожалению, таких книг, как Ваша, у нас пишут много, и все они носят отпечаток «принудительной работы».
«Русское правительство есть только политическая партия, лишенная моральной связи с русским народом и враждебная ему по своим задачам. Под давлением необходимости русские власти устраивают гнуснейшую комедию народного представительства. Народ понял эту грубую комедию, он не хочет Думы, в которую желают посадить на роли представителей его желании каких-то темных людей, не известных ему», – писал Максим Горький в начале прошлого века. Он хорошо знал Россию, с 11 лет Алексей Пешков (будущий Максим Горький) вынужден был сам зарабатывать себе на жизнь и сменил много профессий, странствуя «по Руси».
Вы прочтёте в этой книге о весёлом и умном итальянском мальчике Пепе, о том, как рабочие Италии любят детей и всегда готовы прийти им на помощь. Рисунки Б. А. Дехтерёва. Ответственный редактор Г. И. Гусева. Художественный редактор Н. З. Левинская. Технический редактор Р. Б. Сиголаева. Корректор Н. А. Сафронова. Содержание: К читателям Максим Горький. Дети Пармы (рассказ) — 1911 г. Максим Горький. Пепе (рассказ) — 1913 г. Для младшего школьного возраста.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу М.Горького вошли роман «Фома Гордеев» (1899) – драматическая история молодого человека, не нашедшего места в жестоком и неискреннем мире дельцов, «хозяев жизни», а так же известные пьесы «Васса Железнова» (1936), «Егор Булычев и другие» (1932) и повесть «Мои университеты» (1923). Максим Горький: «Женщина иногда может в своего мужа влюбиться».
Рассказ «Челкаш» был написан Максимом Горьким в 1894 году. Уже в 1895 году «Челкаш» был напечатан в журнале «Русское богатство» и принес автору широкую известность.
В завершающей книге серии «Рождественские истории» собраны произведения Максима Горького, Веры Желиховской и Ги де Мопассана. На страницах сборника вы прочитаете святочный рассказ Желиховской о чудесном сне в руку, жизненные и злободневные новеллы Мопассана, а также рассказ-пародию Горького на «Преступление и наказание». «Рождественские истории» – серия из 7 книг, в которых вы прочитаете наиболее значительные произведения писателей разных народов, посвященные светлому празднику Рождества Христова. В «Рождественских историях» вас ждут волшебство, чудесные перерождения героев, победы добра над злом, невероятные стечения обстоятельств, счастливые концовки и трагические финалы.
Михаил Михайлович Пришвин (1873-1954) - русский писатель и публицист, по словам современников, соединивший человека и природу простой сердечной мыслью. В своих путешествиях по Русскому Северу Пришвин знакомился с бытом и речью северян, записывал сказы, передавая их в своеобразной форме путевых очерков. О начале своего писательства Пришвин вспоминает так: "Поездка всего на один месяц в Олонецкую губернию, я написал просто виденное - и вышла книга "В краю непуганых птиц", за которую меня настоящие ученые произвели в этнографы, не представляя даже себе всю глубину моего невежества в этой науке".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Короткий рассказ от автора «Зеркала для героя». Рассказ из жизни заводской спортивной команды велосипедных гонщиков. Важный разговор накануне городской командной гонки, семейная жизнь, мешающая спорту. Самый молодой член команды, но в то же время капитан маленького и дружного коллектива решает выиграть, несмотря на то, что дома у них бранятся жены, не пускают после сегодняшнего поражения тренироваться, а соседи подзуживают и что надо огород копать, и дочку в пионерский лагерь везти, и надо у домны стоять.
Эмоциональный настрой лирики Мандельштама преисполнен тем, что критики называли «душевной неуютностью». И акцентированная простота повседневных мелочей, из которых он выстраивал свою поэтическую реальность, лишь подчеркивает тоску и беспокойство незаурядного человека, которому выпало на долю жить в «перевернутом мире». В это издание вошли как хорошо знакомые, так и менее известные широкому кругу читателей стихи русского поэта. Оно включает прижизненные поэтические сборники автора («Камень», «Tristia», «Стихи 1921–1925»), стихи 1930–1937 годов, объединенные хронологически, а также стихотворения, не вошедшие в собрания. Помимо стихотворений, в книгу вошли автобиографическая проза и статьи: «Шум времени», «Путешествие в Армению», «Письмо о русской поэзии», «Литературная Москва» и др.
«Это старая история, которая вечно… Впрочем, я должен оговориться: она не только может быть „вечно… новою“, но и не может – я глубоко убежден в этом – даже повториться в наше время…».
В двадцать четвёртый том вошли статьи, речи, приветствия, написанные и произнесённые М. Горьким в 1907–1928 годах. Некоторые из них входили в авторизованные сборники публицистических и литературно-критических произведений («Статьи 1905–1928 гг.», издание «Парус», Петроград, 1917–1918; «Публицистические статьи», 1931–1933; «О литературе», 1933-1935-1937, прижизненное) и неоднократно редактировались М. Горьким.Большинство же включённых в том статей, речей, приветствий были опубликованы в периодической печати и в авторизованные сборники не входили.
В четвёртый том вошли произведения, написанные М. Горьким в 1899–1900 годах. Из них следующие входили в предыдущие собрания сочинений писателя: «Фома Гордеев», «Двадцать шесть и одна», «Васька Красный». Эти произведения неоднократно редактировались самим М. Горьким. В последний раз они редактировались писателем при подготовке собрания сочинений в издании «Книга», в 1923–1927 гг.Остальные 4 произведения четвёртого тома впервые включены в собрание сочинений ГИХЛ в 1949 г. За исключением рассказа «Перед лицом жизни», эти произведения, опубликованные в газетах и журналах 900-х годов, М.
Во второй том вошли произведения, написанные М. Горьким в 1895–1896 годах. Из них следующие входили в предыдущие собрания сочинений писателя: «Вывод», «На плотах», «Дело с застёжками», «Хан и его сын», «Товарищи», «Читатель», «Тоска», «Баллада о графине Эллен де Курси», «Варенька Олесова». Эти произведения неоднократно редактировались самим М. Горьким. В последний раз они редактировались писателем при подготовке собрания сочинений в издании «Книга», в 1923–1927 гг.Остальные 44 произведения 2 тома впервые включены в собрание сочинений ГИХЛ в 1949 г.
В первый том вошли произведения, написанные М. Горьким в 1892–1894 годах. Из них следующие произведения включались автором в собрания его сочинений: «Макар Чудра», «Девушка и Смерть», «Емельян Пиляй», «О чиже, который лгал, и о дятле — любителе истины», «Дед Архип и Лёнька», «Старуха Изергиль», «Челкаш», «Мой спутник», «Ошибка», «Однажды осенью», «Песня о Соколе». Эти произведения неоднократно редактировались самим М. Горьким. В последний раз они редактировались писателем при подготовке собрания сочинений 1923–1927 гг.