Том 25. Из сборников: «Натурализм в театре», «Наши драматурги», «Романисты-натуралисты», «Литературные документы» - [247]

Среди романов Жорж Санд, написанных в ее четвертой манере, один имел особенно большой успех. Я имею в виду «Маркиза де Вильмер», роман, в котором нашли полное отражение все черты, присущие последним произведениям писательницы. Это простая история молодой девушки из небогатой дворянской семьи. Героиня романа, мадемуазель Каролина де Сен-Жене поступает в качестве компаньонки к маркизе де Вильмер и в ее доме встречается с двумя сыновьями этой дамы — герцогом д’Алериа, кутилой, промотавшим свое состояние, и маркизом де Вильмер, нервным и болезненным существом, человеком молчаливым и прилежным, в которого девушка влюбляется и за которого после сложных перипетий в конце концов выходит замуж. Интерес романа в противопоставлении характеров двух братьев, а также в полной драматизма истории любви Каролины и маркиза, завершающейся их счастливым браком. Жорж Санд всегда отличалась мастерским изображением любовной страсти, сперва робко зарождающейся и как бы неосознанной, затем наталкивающейся на тысячу препятствий и недоразумений и в конечном счете торжествующей победу вопреки всяким условностям и предрассудкам. Описывая любовную историю, она имеет возможность вывести на сцену трех-четырех своих излюбленных героев и героинь, любовников и любовниц, болезненно нервозных или до того нежных и рассудительных, что они кажутся наделенными чуть ли не материнскими чувствами. Если герой ее — натура женственная, она делает из своей героини мужчину. Это как раз относится к Каролине и маркизу де Вильмер. Героиня Жорж Санд — та самая совершенная девица, о которой часто мечтала писательница: она хорошо воспитана, чиста, прямодушна, остроумна, самоотверженна и чуточку рассудительна. Что до маркиза, то у него, если не ошибаюсь, больное сердце; но главное состоит в том, что он застенчив, наивен, чувствителен и пылок, как пансионерка, только что покинувшая монастырь. Вот почему в конце романа Каролина спасает его от гибели: она находит его в снегу и привозит домой на тележке, покрытой соломой. «Маркиз де Вильмер» — один из самых трогательных и искусных романов, какие только можно себе представить. А главное — в нем есть что-то от подлинной жизни, а это в произведениях Жорж Санд встретишь нечасто. Как я уже сказал, чисто романтический элемент занимает в нем скромное место, действие развивается своим естественным ходом, без мелодраматических декораций. Здесь мы далеки от байронических проклятий Лелии и от лунного сияния, поэтично озаряющего любовные свидания Эдмеи и Мопра.

Для полноты я должен сказать еще несколько слов о пьесах Жорж Санд. Долгое время, как это у нас обычно бывает с романистами, ей начисто отказывали в драматическом таланте; пишущий романы не способен, по мнению критики, написать драму. Но большой успех ее пьес заставил признать в ней драматурга если не слишком искусного, то, во всяком случае, обладающего разнообразием приемов и глубоким чувством. Она одержала победу на театре благодаря своей нравственной чистоте, благодаря спокойствию и нежности в изображении страстей. «Козима», «Король ждет», «Морское привидение», «Красавцы Буа-Доре» успеха не имели. Но некоторые ее пьесы выдержали много представлений; среди прочих такие, как «Франсуа ле Шампи», «Клоди», «Замужество Викторины», «Виноградные тиски», «Мопра», «Франсуаза» и другие. «Маркиз де Вильмер», из всех пьес Жорж Санд имевший наибольший успех, не сходил с афиши Одеона в течение целой зимы. Весь Париж ходил смотреть этот спектакль, верно воспроизводивший роман с его возвышенной нежностью и спокойным, благородным анализом. Окрыленная успехом пьесы, Жорж Санд не раз поговаривала о своем желании вернуться к театру, но, по-видимому, решиться на это она так и не могла. Дело в том, что в романе она чувствовала себя куда привольнее; ее мечтательная натура, созерцательный склад ее ума не слишком располагали к созданию сценических произведений с их неизбежным лаконизмом и отсутствием эпической широты.

VI

В заключение мне остается сказать, кто же из двух крупнейших романистов начала столетия оказался более великим и более влиятельным, — Жорж Санд или Бальзак.

Однако до этого я должен отвести упрек в безнравственности, который делают современному натуралистическому роману; аргументы в его пользу дают мне сочинения Жорж Санд. Разумеется, я не назову эти сочинения безнравственными, ибо считаю, что в литературе имеется только два рода произведений — талантливые и бездарные. Они могут волновать читателя в большей или меньшей степени; книги же романтического толка всего более способны, на мой взгляд, извращать умы. Дайте романы Жорж Санд в руки юноши или молодой женщины: романы эти приведут их в трепет, они западут им в душу, подобно воспоминанию о сладостном сне. После этого, пожалуй, окружающая жизнь покажется им тусклой, они затоскуют, им станет не по себе и они будут готовы на всякие глупые выходки и сумасбродные поступки. Книги эти открывают двери в страну химер с неизбежным возвращением в реальную действительность. Женщины после подобного чтения начнут считать себя существами непонятыми, как героини Жорж Санд, а мужчины станут искать приключений, осуществляя на деле тезис писательницы о святости страстей. Насколько здоровее всего этого невыдуманная жизнь, суровая правда действительности, анализ язв на теле человечества! Дайте читателю протоколы писателя-натуралиста, и, если даже вы его испугаете, вы не внесете смуты ни в разум его, ни в душу. Такие книги не оставляют места для пустых мечтаний, порождающих всевозможные ошибки и заблуждения. Самые рискованные сцены, изображение действительности в обнаженном виде, препарирование и изучение человеческого трупа — все это подчинено единому и высокому нравственному принципу: правде. Вот почему, если бы в произведениях искусства могла заключаться безнравственность, я бы назвал безнравственными истории, вымышленные специально для того, чтобы волновать сердца, а нравственными — анатомические исследования человека в интересах науки и просвещения.