Том 2. Зайчики на стене - [60]
— Послушай… Как ты думаешь: может дурак хотя иногда чувствовать себя дураком?
— Иногда, пожалуй, — согласился Душилов серьезно.
— Но сейчас я не чувствую в себе припадка особенной глупости: обычное хроническое состояние. Хотя старика, пожалуй, бить жалко…
— Ну, вот видишь! Ах, если бы она меня разлюбила!
Не нашел бы ты человека счастливее меня!
Душилов сделал новую попытку вывихнуть руку Крошкина, но тот привычным движением спрятал ее в карман. — Друг Крошкин! Хочешь, я это сделаю? Хочешь, она тебя разлюбит?
— Может, ты ее собираешься поколотить?
— Фи, что ты! Я только буду иметь с ней разговор… в котором немного преувеличу твои недостатки, а? Крошкин подумал.
— Знаешь, удав, — это мысль! Только ты можешь все испортить?!
— Кто, я? Будет сделано гениально.
— Сумасшедший, постой! Куда ты?
Боясь, чтобы друг не раздумал, Душилов схватил шапку, опрокинул столик, оторвал драпировку и исчез.
Душилов сидел в саду с прехорошенькой блондинкой и вел с ней крайне странный разговор.
— Итак, вы, Душилов, чувствуете себя превосходно… я рада за вас. А что поделывает Крошкин?
— Какой Крошкин?
— Ну, ваш друг!
— Он мне теперь не друг!
— Что вы говорите! Почему?
— Потому что он не Крошкин!
— А кто же он?
Душилов сокрушенно вздохнул.
— Человек, который живет по фальшивому паспорту, не может быть моим другом.
Побледневшая блондинка широко открыла испуганные глаза.
— Что вы говорите? Зачем ему это понадобилось?
— Вы читали в прошлом году об убийстве в Москве старого ростовщика? Убийца его, студент Зверев, до сих пор не найден… Теперь вы понимаете?!
— Душилов… Вы меня… с ума сведете.
— Еще бы! Я и сам хожу теперь как потерянный!
— Боже мой… Такой симпатичный, скромный, непьющий…
Душилов развел руками.
— Это он — то непьющий?! Потомственный почетный алкоголик… Вчера он у вас не был?
— Не был.
— Вчера он ночевал в участке. Доктор говорит, что скоро будет белая горячка. Погибший парень!
— Я с ума сойду! Ведь он был такой добрый… Когда умерла его тетка, он пришел к нам и навзрыд плакал…
— Комедия! Если бы отрыть тетку и произвести экспертизу внутренностей…
— Господи! Вы думаете…
— Я уверен.
— Но каково это его сестре!
Душилов грубо расхохотался.
— Полноте! Вы имеете наивность думать, что это его сестра! У них в Могилеве была фабрика фальшивых монет, а познакомились они в Киеве, где оба обобрали одного сонного сахарозаводчика. Хорошая сестра!
На глазах девушки стояли слезы.
— Вы знаете, что он хотел на мне жениться?
— Знаю! Он вам говорил о своем намерении совершить свадебную поездку по Черному морю?
— Да… Мы так мечтали.
— Знайте же, слепая безумица, что вы должны были попасть в продажу на константинопольский рынок невольниц. У них с сестрой уже это все было устроено!..
Добрые, сочувственные глаза Душилова с искренним состраданием смотрели на девушку.
— Душилов… один вопрос: значит, он меня не любил?
— Видите ли… У него есть любовница — француженка Берта, отбывшая в прошлом году в парижском Сен — Лазаре наказание за кражи и разврат.
Девушка глухо, беззвучно плакала.
— Этого… я ему никогда не прощу.
— И не прощайте! Я вас вполне понимаю… Кстати, у вас столовое серебро в целости?
— Ка — ак? Неужели он дошел до этого?
— Ничего не скажу… Вы знаете, я не люблю сплетничать, но вчера мне удалось видеть у него две столовые ложки с инициалами вашей доброй мамы. Ну, мне пора. Прикажете передать Крошкину, alias[4] Звереву, от вас привет?
Девушка вскочила с растрепанной прической и гневным лицом:
— Скажите ему… что он самый низкий мерзавец! Что ему и имени нет!
— Так и скажу. Хотя имя у него есть, и даже целых четыре. Я еще скажу, что он, кроме мерзавца, поджигатель и детоубийца — я нисколько не ошибусь. Ну — с, всего доброго. Поклон уважаемому папаше!
Душилов ушел из сада в самом благодушном настроении.
На другой день он решил зайти к другу Крошкину поделиться удачными результатами.
Вбежавши, как всегда, без доклада, он заглянул в кабинет друга и увидел его в странной компании.
За столом сидел судебный следователь и сухо, официально спрашивал бледного, перепуганного Крошкина:
— Итак, убийство ростовщика вы решительно отрицаете? Лучше всего вам сознаться. Хорошо — с! А не скажете ли вы нам, чем вы занимались в прошлом году в Могилеве с вашей сообщницей, которую вы выдаете за сестру и которая так ловко оперировала в деле с сахарозаводчиком… Не согласитесь ли вы сознаться, что смерть вашей несчастной тетки ускорена не природой, а человеком, и этот человек были вы, — при соучастии любовницы, француженки Берты, которую полиция сегодня тщетно разыскивает. Не запирайтесь, вы видите, что правосудию все известно!..
ЛЮДИ ЧЕТЫРЕХ ИЗМЕРЕНИЙ I
— Удивительно они забавные! — сказала она, улыбаясь мечтательно и рассеянно.
Не зная, хвалит ли женщина в подобных случаях или порицает, я ответил, стараясь быть неопределенным:
— Совершенно верно. — Это частенько можно утверждать, не рискуя впасть в ошибку.
— Иногда они смешат меня.
— Это мило с их стороны, — осторожно заметил я, усиливаясь ее понять.
— Вы знаете, он — настоящий Отелло.
Так как до сих пор мы говорили о старике докторе, их домашнем враче, то я, удивленный этим странным его свойством, возразил:
Как отметить новогодние праздники так, чтобы потом весь год вспоминать о них с улыбкой? В этой книге вы точно найдёте пару-тройку превосходных идей! Например, как с помощью бутылки газировки победить в необычном состязании, или как сделать своими руками такой подарок маме, которому ужаснётся обрадуется вся семья, включая кота, или как занять первое место на конкурсе карнавальных костюмов. Эти и другие весёлые новогодние истории рассказали классики и современники — писатели Аркадий Аверченко, Михаил Зощенко, Н.
Аркадий Аверченко – «король смеха», как называли его современники, – обладал удивительной способностью воссоздавать абсурдность жизни российского обывателя, с легкостью изобретая остроумные сюжеты и создавая массу смешных положений, диалогов и импровизаций. Юмор Аверченко способен вызвать улыбку на устах даже самого серьезного читателя.В книгу вошли рассказы, относящиеся к разным периодам творчества писателя, цикл «О маленьких – для больших», повесть «Экспедиция в Западную Европу сатириконцев…», а также его последнее произведение – роман «Шутка мецената».
Из сборника «О хороших, в сущности, людях!», Петербург, 1914 год.
Жанр святочных рассказов был популярен в разных странах и во все времена. В России, например, даже в советские годы, во время гонений на Церковь, этот жанр продолжал жить. Трансформировавшись в «новогоднюю сказку», перейдя из книги в кино, он сохранял свою притягательность для взрослых и детей. В сборнике вы найдёте самые разные святочные рассказы — старинные и современные, созданные как российскими, так и зарубежными авторами… Но все их объединяет вера в то, что Христос рождающийся приносит в мир Свет, радость, чудо…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Среди мистификаций, созданных русской литературой XX века, «Всеобщая история, обработанная „Сатириконом“» (1910) по сей день занимает уникальное и никем не оспариваемое место: перед нами не просто исполинский капустник длиной во всю человеческую историю, а еще и почти единственный у нас образец черного юмора — особенно черного, если вспомнить, какое у этой «Истории» (и просто истории) в XX веке было продолжение. Книга, созданная великими сатириками своего времени — Тэффи, Аверченко, Дымовым и О. Л. д'Ором, — не переиздавалась три четверти века, а теперь изучается в начальной школе на уроках внеклассного чтения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В предлагаемую читателю книгу популярной эстонской писательницы Эмэ Бээкман включены три романа: «Глухие бубенцы», события которого происходят накануне освобождения Эстонии от гитлеровской оккупации, а также две антиутопии — роман «Шарманка» о нравственной требовательности в эпоху НТР и роман «Гонка», повествующий о возможных трагических последствиях бесконтрольного научно-технического прогресса в условиях буржуазной цивилизации.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
В шестой том сочинений А Аверченко вошли два его знаменитых сборника рассказов о детях: «О маленьких — для больших», «Шалуны и ротозеи», а также несколько других, известных сборников. Впервые спустя столетие публикуются «Свинцовые сухари» и еще три выпуска «Дешёвой юмористической библиотеки “Нового Сатирикона”.
В настоящий том, помимо известных произведений — «Подходцев и двое других», «Позолоченные пилюли», входит не издававшийся около ста лет сборник рассказов «Дикое мясо».