Том 2. Нервные люди - [12]
Тут начали с места подтверждать, дескать, пряжа, действительно, выдающаяся, к чему спорить. И не лучше ли, за-место спора, перейти к делу и выискать способ переловить мошенников.
Были приняты энергичные меры: дежурства, засады и обыски. Однако воров не нашли.
И только на днях автор прочел в газете, что семь человек с этой фабрики все-таки засыпались. Среди засыпавшихся были все знакомые имена: старший мастер Кадушкин, Василий Иванович Егоров и другие.
А приговорили их… Тьфу, черт! Мне-то что — к чему их приговорили? Недоставало адрес ихний еще сообщить. Тьфу, черт, а ведь сообщил — станция Тимохино.
Ах, читатель, до чего заедает общественное настроение.
Тараканы
Конечно, не такое сейчас время, чтоб про мелкие вещи писать. Тем более про тараканов. Гаврила признает, что про тараканов прямо даже неприлично сейчас писать. Тем не менее придется все-таки слегка коснуться этого мелкого насекомого.
Вниманья долго не задержим, потому много писать нет охоты — башка с непривычки к таким мелким сюжетам пухнет от напряжения.
Начнем прямо с материалов и фактов.
Вот выписка из протокола:
Протокол № 1242
Заседания Пленума Заводского Комитета при заводе «Краен. Профинтерн», 5 января 1925 г.
Слушали: Охрана труда и жилищные условия.
Постановили: 2) Вторично предложить принять меры к уничтожению тараканов в общежитиях рабочих…
Теперь каждому мало-мальски сознательному читателю охота, небось, узнать, какая последовала резолюция управляющего заводами по поводу этого протокола.
Конечно, иной управляющий, идущий нога в ногу с наукой и техникой, вынес бы резолюцию — извести, например, тараканов по последнему слову техники — каким-нибудь мором или ядом или вообще специальным тараканьим средством.
Но не такой это человек наш герой управляющий…
Гаврила предполагает, что в душе этот управляющий — отсталый кустарь, идущий вразрез с научными достижениями. И в самом деле: он предпочитает ручной способ.
И резолюцию он поставил такую:
Резолюция: Предложить живущим перебить тараканов. О чем довести до сведения завкома.
Теперь Гаврила сгорает от любопытства. Охота бы знать: перебили ли живущие всех тараканов, или часть тараканов не поддалась ручному способу и продолжает резвиться в общежитии.
Сообщите, братцы! Помираем от любопытства!
А управляющему кланяйтесь и спросите его, много ли он сам передавил тараканов. И чем давил — рукой, ногой или еще чем.
А вообще говоря, тараканий мор продается в любой лавке.
Баня
Говорят, граждане, в Америке бани очень отличные.
Туда, например, гражданин придет, скинет белье в особый ящик и пойдет себе мыться. Беспокоиться даже не будет — мол, кража или пропажа, номерка даже не возьмет.
Ну, может, иной беспокойный американец и скажет банщику:
— Гут бай, дескать, присмотри.
Только и всего.
Помоется этот американец, назад придет, а ему чистое белье подают — стиранное и глаженное. Портянки, небось, белее снега. Подштанники зашиты, залатаны. Житьишько!
А у нас бани тоже ничего. Но хуже. Хотя тоже мыться можно.
У нас только с номерками беда. Прошлую субботу я пошел в баню (не ехать же, думаю, в Америку), — дают два номерка. Один за белье, другой за пальто с шапкой.
А голому человеку куда номерки деть? Прямо сказать, некуда. Карманов нету. Кругом — живот да ноги. Грех один с номерками. К бороде не привяжешь.
Ну привязал я к ногам по номерку, чтоб не враз потерять. Вошел в баню.
Номерки теперича по ногам хлопают. Ходить скучно. А ходить надо. Потому шайку надо. Без шайки какое же мытье? Грех один.
Ищу шайку. Гляжу, один гражданин в трех шайках моется. В одной стоит, в другой башку мылит, а третью шайку левой рукой придерживает, чтоб не сперли.
Потянул я третью шайку, хотел, между прочим, ее себе взять, а гражданин не выпущает.
— Ты что ж это, — говорит, — чужие шайки воруешь? Как ляпну, говорит, тебя шайкой между глаз — не зарадуешься.
Я говорю:
— Не царский, говорю, режим шайками ляпать. Эгоизм, говорю, какой. Надо же, говорю, и другим помыться. Не в театре, говорю.
А он задом повернулся и моется.
«Не стоять же, — думаю, — над его душой. Теперича, думаю, он нарочно три дня будет мыться».
Пошел дальше.
Через час гляжу, какой-то дядя зазевался, выпустил из рук шайку. За мылом нагнулся или замечтался — не знаю. А только тую шайку я взял себе.
Теперича и шайка есть, а сесть негде. А стоя мыться — какое же мытье? Грех один.
Хорошо. Стою стоя, держу шайку в руке, моюсь.
А кругом-то, батюшки-светы, стирка самосильно идет. Один штаны моет, другой подштанники трет, третий еще что-то крутит. Только, скажем, вымылся — опять грязный. Брызжут, дьяволы. И шум такой стоит от стирки — мыться неохота. Не слышишь, куда мыло трешь. Грех один.
«Ну их, — думаю, — в болото. Дома домоюсь».
Иду в предбанник. Выдают на номер белье. Гляжу — все мое, штаны не мои.
— Граждане, — говорю. — На моих тут дырка была. А на этих эвон где.
А банщик говорит:
— Мы, говорит, за дырками не приставлены. Не в театре, говорит.
Хорошо. Надеваю эти штаны, иду за пальтом. Пальто не выдают — номерок требуют. А номерок на ноге забытый. Раздеваться надо. Снял штаны, ищу номерок — нету номерка. Веревка тут, на ноге, а бумажки нет. Смылась бумажка.
Чем отличился исключительно боевой, показательный мальчик Павлик?Как умная Тамара спасла кошку от гибели?Почему глупая история такая глупая?И сколько пирожных может съесть аристократка?Ответы на эти и многие другие вопросы ты найдёшь в удивительно добрых и необычайно смешных рассказах Михаила Зощенко.
В книгу вошли смешные рассказы о маленьких детях — шалунах, проказниках и больших выдумщиках. Веселые истории учат малышей быть добрыми и честными, сильными и храбрыми, уважать старших. Юные читатели с удовольствием посмеются над забавными приключениями своих непослушных сверстников.
Михаил Михайлович Зощенко (1894–1958) занимает свое особое место в советской литературе как непревзойденный рассказчик, создавший комический образ героя-обывателя, героя-мещанина с острым сатирическим звучанием. И не случайно его правдивые произведения оценивались часто партийными кругами как «клевета на советскую действительность». В книгу включены цикл сатирических новелл «Голубая книга», комедии «Преступление и наказание» и «Свадьба», по которым снят популярный кинофильм «Не может быть!» (режиссер Л.
Автобиографическую повесть «Перед восходом солнца» Зощенко всегда считал главным своим произведением.Эта повесть о том, как автор пытался победить свою меланхолию и страх жизни. Он считал этот страх своей душевной болезнью, а вовсе не особенностью таланта, и пытался побороть себя, внушить себе детски-жизнерадостное мировосприятие. Для этого (как он полагал под влиянием работ Павлова и Фрейда) следовало изжить детские страхи, побороть мрачные воспоминания молодости. И Зощенко, вспоминая свою жизнь, обнаруживает, что почти вся она состояла из впечатлений мрачных и тяжелых, трагических и уязвляющих.Он придирчиво анализирует собственный путь, а тем самым и путь русского интеллигента, оказавшегося на переломе двух эпох.Рассказывает он и о коллегах по «писательскому цеху» — Александре Блоке, Викторе Шкловском, Юрии Олеше, Сергее Есенине, Корнее Чуковском…
Перед вами книга из серии «Классика в школе», в которой собраны все произведения, изучающиеся в начальной и средней школе, а также в старших классах. Не тратьте время на поиски литературных произведений, ведь в этих книгах есть все, что необходимо прочесть по школьной программе: и для чтения в классе, и для внеклассных заданий. Избавьте своего ребенка от длительных поисков и невыполненных уроков.В книгу включены рассказы М.М. Зощенко, которые изучают в начальной школе и 7-х и 8-х классах.
Михаил Зощенко (1894–1958) – один из самых «смешных» русских писателей и одновременно один из самых загадочных авторов. Его юмор необычен и не позволяет толковать себя однозначно. Многие читатели 30-х годов прошлого века восхищались «народным» языком персонажей Зощенко. Современные филологи вдохновляются изящной игрой литературных аллюзий и разгадывают секреты неповторимого стиля писателя. Несомненным остается одно – Зощенко удивительный рассказчик, читать его весело и поучительно: он никого не высмеивает, он просто умеет смеяться, как смеется сама жизнь.
Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».
Собрание сочинений М.М. Зощенко — самое полное собрание прозы одного из крупнейших писателей-новаторов XX века. В него входят практически все известные произведения писателя от ранних рассказов, пародий и «Сентиментальных повестей» до книги «Перед восходом солнца» и поздних «положительных» фельетонов.Шестой том включает повести «Черный принц» (1936), «Возмездие» (1936), «Шестая повесть Белкина» (1937), «Бесславный конец» (1937), «Тарас Шевченко» (1939) и весь корпус рассказов для детей.http://ruslit.traumlibrary.net.
Собрание сочинений М.М. Зощенко — самое полное собрание прозы одного из крупнейших писателей-новаторов XX века. В него входят практически все известные произведения писателя от ранних рассказов, пародий и «Сентиментальных повестей» до книги «Перед восходом солнца» и поздних «положительных» фельетонов.Четвертый том включает рассказы и фельетоны 1931–1946 гг., второго периода писательской деятельности Зощенко.http://ruslit.traumlibrary.net.
Собрание сочинений М. М. Зощенко — самое полное собрание прозы одного из крупнейших писателей-новаторов XX века. В него входят практически все известные произведения писателя от ранних рассказов, пародий и «Сентиментальных повестей» до книги «Перед восходом солнца» и поздних «положительных» фельетонов.Пятый том включает главные произведения Зощенко 1930-х гг. — «Возвращенная молодость» (1933), «История одной перековки» (1934) и «Голубая книга» (1935).http://ruslit.traumlibrary.net.
Собрание сочинений М. М. Зощенко — самое полное собрание прозы одного из крупнейших писателей-новаторов XX века. В него входят практически все известные произведения писателя от ранних рассказов, пародий и «Сентиментальных повестей» до книги «Перед восходом солнца» и поздних «положительных» фельетонов.Первый том включает рассказы и фельетоны 1922–1924 гг., а также ранние, не публиковавшиеся при жизни Зощенко произведения.http://ruslit.traumlibrary.net.