Том 16. Сакрамента. Гамбусино - [25]

Дон Мигуэль и дон Гутьерре пошарили в карманах и вручили обусловленную сумму дону Луису.

Отряд тронулся вперед.

Дон Луис ехал впереди.

Сальтеадоры выстроились на дороге полукругом с предводителем посередине.

— Вот назначенная вами сумма, — сказал француз, вручая набитый золотом кошелек начальнику сальтеадоров. — Потрудитесь, пожалуйста, пересчитать.

Незнакомец взял кошелек и стал считать деньги. Тем временем некоторые из его товарищей, пошептавшись между собой, внезапно бросились на путешественников с саблями и пистолетами.

— Измена! — вскричал дон Луис, стреляя в нападающих из револьверов.

Путешественники старались держаться твердо и приготовились к защите.

Столкновение становилось неизбежным. Но тут, к счастью, вмешался начальник. Он смело преградил путь своим сообщникам и громко крикнул:

— Что это значит, кабальеро? Неужели вы хотите обесчестить себя, нарушив данное слово!.. Назад, говорю я вам! Я этого требую!.. Я убью как собаку того, кто осмелится ослушаться меня!..

Бандиты отступили.

Один из нападающих упал, но ранен не был. Дон Луис специально выстрелил не в него, а в его лошадь. Благородное животное увлекло за собой и своего всадника, и тот упал на землю к самым ногам лошади дона Луиса.

При этом — последнее, впрочем, было вполне естественно — тесемки от маски развязались или лопнули, обнажив лицо сальтеадора.

— Э! Э! Сеньор Рамон Аремеро. — сказал француз, насмешливо улыбаясь. — Мне доставляет огромное удовольствие лицезреть вас! Боже праведный! Я был почти уверен, что это именно вы. Однако вам не повезло, как и в первый раз… Согласны вы со мной?

Дон Рамон, а это действительно был он, приподнялся с земли и с яростным криком, словно тигр, бросился с ножом на дона Луиса.

Но последний, очевидно, знал, с кем имеет дело, и все это время держался настороже. Он мгновенно вытащил ногу из стремени и со всего размаху ударил негодяя сапогом в грудь, так что тот замертво рухнул на землю.

Тогда начальник сальтеадоров подошел к французу.

— Все точно, сеньор, — сказал он, — можете продолжать путешествие вместе с вашими спутниками, но послушайтесь меня и не совершайте новых нападений, это может слишком дорого вам обойтись.

— Сеньор, я не нападал, а только защищался. Вы, в свою очередь, тоже послушайтесь меня и не пытайтесь мне угрожать, вам не удастся меня запугать.

В рядах сальтеадоров послышался ропот.

— Будь я один, — крикнул француз звенящим голосом, — я никогда не согласился бы платить вам выкуп. Клянусь Богом, я этого не сделал бы ни при каких обстоятельствах и проложил бы себе путь силой!..

— Перестаньте хвастаться, кабальеро. Проезжайте себе с Богом! — сухо проговорил начальник.

Дон Луис презрительно передернул плечами и ничего не ответил.

— Вперед! — крикнул он пеонам.

Последние погнали мулов.

Француз выждал, пока они продефилировали мимо него, затем, когда весь его отряд исчез за поворотом дороги, и он остался один на один с сальтеадорами, сгруппировавшимися в нескольких шагах от него, он выхватил револьверы:

— Ну! Дорогу мне, разбойники! Кто из вас осмелится меня остановить?

На его вызов никто не ответил.

По знаку своего начальника сальтеадоры повернули лошадей и галопом умчались в лес.

Дон Луис расхохотался.

— Как жаль, что с нами две женщины! А мне так хотелось бы преподать этим негодяям урок!

Затем он снова сунул револьверы в кобуру и удалился мелкой рысцой, время от времени оглядываясь, чтобы убедиться, что сальтеадоры окончательно отказались от попытки сразиться с ним.

Когда он, в свою очередь, исчез за поворотом дороги, из леса вышел человек и, настороженно озираясь по сторонам, подкрался к дону Рамону, которого сальтеадоры не удосужились прихватить с собой и который по-прежнему лежал на земле. Он приподнял его, взвалил себе на плечи и, посадив у дерева, стал заботливо приводить его в чувство.

Человек этот был капитан дон Ремиго Диас.

Вскоре дон Рамон не замедлил открыть глаза.

— Ах, это вы, дон Ремиго? — сказал он слабым голосом. — Благодарю вас за заботу.

— Не стоит благодарности, сеньор. Дружба не позволила мне покинуть вас.

— А где же остальные ваши товарищи?

— Кто их знает? Разделив между собой полученный выкуп, они разбежались в разные стороны.

— И покинули меня здесь?

— Да, но я вспомнил про вас.

— Благодарю вас еще раз, дон Ремиго. Я не забуду услуги, которую вы мне оказываете в эту минуту. А где проклятый француз?

— Удалился чуть ли не шагом, издевательски насмехаясь над нами.

— О, дьявол! Если мне даже придется преследовать его до самого ада, я все равно ему отомщу.

— Не забывайте, что это очень опасный противник, способный доставить немало хлопот.

— Да, да, он храбр, — отвечал дон Рамон со зловещей улыбкой. — Но вы же знаете, что маленькая коралловая змея способна убить царя зверей — ягуара. Я убью дона Луиса Морэна.

— Значит, мы не вернемся в Веракрус?

— Нет, нет и нет, по крайней мере, не раньше, чем мы отомстим.

— Я хочу еще сообщить вам, что дон Луис сейчас держит путь в Мехико, а куда он отправится потом, неизвестно.

— Зато мне это известно. Но, надеюсь, ему не удастся уехать из Мехико.

— Да услышит вас Небо, дорогой сеньор. Я уступил бы, кажется, свое место в раю, которое, надеюсь, мне там уготовано, лишь бы добиться того, о чем вы говорите. Но вот о чем я еще подумал: мы очутимся в Мехико среди сторонников изменника Мирамона, и нам придется употребить всю нашу хитрость, чтобы обнаружить себя.