Том 10. Ты мертв без денег. Скорее мертвый, чем живой. Это ему ни к чему - [14]

— Стоит ли об этом, мистер Эллиот? Я шла мимо и увидела этот автомобиль, а потом появились вы…

— Это моя машина, — гордо сказал Дон. Ему вдруг показалось, что в этот огромный долг, который давил невыносимым грузом, все же стоило влезать. — Хотите прокатиться?

— Вы не шутите, мистер Эллиот?

Тот рассмеялся чарующим смехом, открыл правую дверцу и жестом пригласил девушку садиться. Синди уселась с таким лицом, словно ее посадили на облако.

Эллиот, не говоря ни слова, медленно вел машину в плотном потоке транспорта. Он чувствовал, что сейчас лучше молчать: пусть девушка отдастся бесшумному движению автомобиля и насладится минутой.

Выбравшись из потока машин на Приморский бульвар, Эллиот прибавил скорость и поехал к горам. Держась на средней скорости, он наконец выбрался на пустынный участок шоссе. Тогда он нажал на акселератор, давая Синди почувствовать внезапный напор бесшумной энергии двигателя, стремительно увлекший их со скоростью больше ста миль в час.

— Ну как, может быть, вы хотите сами посидеть за рулем, прежде чем решить?

Синди, ошеломленная быстрой ездой, непонимающе посмотрела на своего кумира.

— Решить? О чем вы?

— Разве вы не собираетесь покупать машину? — Он улыбнулся. — Это ведь был испытательный пробег, не так ли?

— Если бы, — Синди подавила вздох. — Как я завидую вам: иметь деньги и такую машину…

В этой девушке было нечто, задевшее Эллиота. Он так привык к куколкам, которые все знали, ничему не удивлялись и были сразу готовы прыгнуть к нему в постель, что наивное простодушие девушки не оставило его холодным.

— Кто вы? — Эллиот закурил.

Вот об этом-то Синди как раз и не собиралась ему говорить.

— Синди Лак, — неохотно сообщила она. — Я никто. Просто, девушка, которая живет, как придется.

— И как же ей приходится?

— Как обычно: контора, пишущая машинка и я.

— Синди. Красивое имя. Вы везучая?

— О, да! Иначе вы нипочем не покатали бы меня на этой машине.

Он рассмеялся.

— Какие мои фильмы вы смотрели?

— Все до единого. Они такие же, как вы… удивительные!

Эллиот понял, что девушка не притворяется.

— Вы приехали сюда в отпуск? — спросил он.

— Да.

— Одна?

— С отцом.

Эллиот взглянул на часы.

— Я проголодался. Можно пригласить вас на ленч, или отец рассердится?

Джо и Вин, конечно, ждали Синди, и она заколебалась. В холодильнике оставалась половина холодной курицы, в конце концов мужчины могут поесть и одни.

— Я буду очень рада.

Эллиот развернул машину и направился к своей вилле.

Барни атаковал второй слой рубленого шницеля.

— Я хочу, чтобы эта история продвигалась без задержки, мистер Кемпбелл, — сказал он с набитым ртом. — Есть места, которые можно пропустить, но кое-что мне приходится добавлять самому, малость даже сочинять. Это нужно, чтобы лучше передать атмосферу, поэтому не думайте, что я делаю это, желая растянуть время.

Я попросил Барни продолжать, и тот кивнул.

— Так вот. Вилла Эллиота потрясла Синди. Ей просто не верилось, что люди могут жить в такой роскоши. Они сидели за столом на террасе, окруженной цветущим кустарником и орхидеями, и любовались открывающимся видом на гавань и океан.

Ленч был таким же безукоризненным, как и обслуживание. Эллиот угощал гостью горячими поперченными креветками, филе в сырном соусе и замороженными фруктами. Подали шампанское, от которого у Синди слегка закружилась голова.

Видя, как действует вся эта обстановка на девушку, Эллиот провел ее по вилле. Она шла рядом, стиснув руки, с круглыми от изумления глазами и прерывисто дышала.

Вернувшись в гостиную, Синди сказала самую приятную вещь, которую когда-либо приходилось слышать Эллиоту.

— Это самый чудесный дом, который я видела, и вы его заслуживаете, потому что сделали счастливыми многих людей.

Глядя на девушку, Эллиот вдруг испытал желание, впервые за все месяцы, прошедшие после аварии. Ему захотелось отвести ее в спальню, нежно раздеть, уложить в постель и овладеть ею так, как мог делать это только он: медленно, растягивая удовольствие, с восторгом дожидаясь блаженной истомы и даря наслаждение женщине.

В какое-то мгновение Дон понял, что Синди отдалась бы ему, но тут же вспомнил о протезе, и желание обернулось озлоблением. И пока он стоял так, глядя на девушку, мучительно желая и не смея взять ее, у него началась ужасная боль в ступне, той самой ступне, которая давно превратилась в пепел в топке дорогой клиники.

Теперь он хотел лишь одного: избавиться от гостьи. Она подарила ему несколько счастливых часов, но теперь вернулась боль, а вместе с ней все заботы.

— Ваш отец, наверное, уже беспокоится, — сказал Дон твердо. — Я распоряжусь, чтобы вас отвезли обратно.

Удивленная и несколько разочарованная внезапной переменой, Синди начала благодарить за гостеприимство, но Эллиот отмахнулся.

— Да, да. Мне было очень приятно. Сейчас придет шофер. А я должен извиниться, я очень занят. Всего доброго, — и он вышел, оставив Синди одну.

Три часа, проведенные в обществе кумира, пошли насмарку. Это странное, почти грубое прощание все испортило: Синди словно окатили ведром холодной воды.

Шофер-японец отвез ее в город, и Синди попросила остановиться, не доезжая, бунгало. Кроме всего прочего, ей было обидно, что обратно ее отвезли не на «ройсе». Девушка не понимала, что произошло, и это было особенно обидно.