Том 10. Пьесы, написанные совместно - [3]

Сегодня же на царский суд поставим.

Общее молчание.

Кн. Воротынский

Я знаю, ты проворен, расторопный

Слуга царев. Ты забежал вперед!

Да будет воля божья и царева!

Пойдем, Малюта! Бью челом, бояре.

(Останавливается перед Колычевым.)

Ты чуток, друг, ты скоро догадался,

Что старый князь тебе не господин.

Ну, бог с тобой! Иди своей дорогой,

Иди прямей, смотри, не спотыкнись!

Колычев

(низко кланяясь)

Я не волен! Иду, куда прикажут,

Кому велят, тому служу. Я молод —

Ослушаться не смею я. На плечах

Головушка одна, и та царева.

Воротынский уходит в сопровождении Малюты и стрельцов; за ними все бояре, кроме Шуйского и Годунова. Шут и Колычев также остаются на своих местах.

Явление седьмое

Годунов, кн. Шуйский, Колычев и Шут.

Годунов

Что скажешь, князь Василий?

Кн. Шуйский

Что сказать-то?

Ни голым лбом, ни в княжеском шеломе

Не прошибить стены. Зачем же биться?

Годунов

А князя жаль!

Кн. Шуйский

Да как не пожалеешь!

А если вправду рассудить, так…

Годунов

Что же?

Кн. Шуйский

Старенек стал.

Годунов

Пора его и в сломку,

Чтоб молодым была дорога чище?

Кн. Шуйский

Уж что за конь, коль начал спотыкаться.

Пора итти.

Годунов

Пойдем.

Уходят.

Шут

(про себя)

Какой я шут!

Мне дураков лишь тешить. Эти двое

Шутить умеют, — не чета шутам!

И царь у нас смеется зло, и шутки

Такие любит он, что волос дыбом

Становится; так надо поучиться,

За Годуновым с Шуйским походить.

(Бежит за Годуновым и Шуйским.)

Явление восьмое

Колычев, потом Василиса Мелентьева.

Колычев

Никак Мелентьева бежит? И то,

Дождусь ее, словечко перекину,

Все на душе полегче. Эка баба!

От сна меня, от хлеба ты отбила,

Пустила сухоту по животу

И по плечам рассыпала печаль.

Я простоват, а ты тому и рада.

Попал тебе я в руки.

Василиса подходит к нему, он кланяется.

Василиса

Игнатьевна!

Василиса

Царица приказала

Проведать мне, о чем шумят бояре?

Всего-то мы боимся, дело бабье,

Трясемся мы и день и ночь. Царицу

И малый шорох стал пугать.

Колычев

Недаром

Пугается царица.

Василиса

Уж не слышно ль

Войны какой, храни господь, измены?

Иль гневен царь великий?

Колычев

Воротынский

Князь Михаил Иваныч изобидел

Григория Лукьяныча.

Василиса

Напрасно:

С Лукьянычем бороться нелегко.

Колычев

И государь на князя опалился;

Назначен суд над ним в большой палате,

Доносчики винят его в измене

И волшебстве. Беги скорей к царице,

Он был у ней вторым отцом.

Василиса

Хоть жалко

Мне старого, да сам он виноват:

С Лукьянычем не спорь. И ты, Андрюша,

Держись Малюты, будет крепче дело.

Колычев

Тяжелую ты службу заставляешь

Меня служить. Я молод, не по силе,

Не по́ мочи.

Василиса

Зато ко мне ты близко,

Зато меня ты видишь каждый день.

Не хочешь ли, я попрошу Григорья

Лукьяныча, чтоб на город послали

Тебя служить иль к войску на Украйну?

А будет жаль! Нашла себе красавца

Я по сердцу, убогая вдовица;

Утешно мне, в моей сиротской скуке,

Ласкать тебя, а ты бежать задумал.

Колычев

Куда бежать! Уж, видно, не минуешь

Судьбы своей.

Василиса

Аль гордость обуяла,

Что я тебе не по плечу, неровня,

Что я вдова?

Колычев

Да нет же, Василиса

Игнатьевна!

Василиса

Аль девка приглянулась

Пригожая? Белей девичье тело,

Змеей лежит шелковая коса

И треплется по плечам лентой алой;

А на моей беспутной голове

Тяжелый шлык да вдовье покрывало!

Колычев

Ей-ей же нет! Ты полно языком-то

Язвить меня. В котле горючей серы

Готов кипеть, лишь только бы с тобою

Не разлучаться мне! Уж не Малюте,

Я рад служить медведю, костолому,

Весь день людей ломать, весь день точить

Потоки крови неповинной, только б…

Василиса

Что только б? Только б отдыхать тебе

От службы той немилой на груди

У вдовушки? Не так ли?

Колычев

Так.

Василиса

Ну, ладно!

Колычев

Мы шутим здесь, а князя Михаила

На казнь ведут, быть может.

Василиса

Что ж тебе?

Служа царю Ивану да Малюте,

Ты береги себя! С тебя довольно

И тех хлопот, чтоб голова своя-то

Была цела на плечах; ты заботу

О головах чужих оставь.

Колычев

У князя

Я был слугой, и он меня любил.

Василиса

Что было, то прошло. Ты государев

Теперь слуга и мой.

Колычев

Я раб покорный

Тебе во всем.

Василиса

Ну, то-то же, смотри!

Царице я скажу: пускай, коль хочет,

Идет просить за князя Михаила,

Гневить царя своим лицом плаксивым;

Да только вряд ли князю будет помощь

От слез ее! Не умолить царя

Жене постылой! Ну, прощай, Андрюша!

(Уходит.)

Сцена вторая

Грановитая палата. На левой стороне трон; по обеим сторонам — скамьи, крытые красным сукном.

Явление девятое

Входит Царь. За ним князь Шуйский, Годунов, князь Репнин, князь Ряполовский, Малюта и другие. Царь всходит на трон, бояре садятся на скамьях. Малюта становится у порога.

Царь

(встав с места)

С молитвою приступимте! Во имя

Отца и сына и святого духа!

Князьям, боярам и дворянам мир!

Все кланяются.

Из Польши возвратился наш гонец,

Григорий Ельчанинов. От поляков

Нежданные до нас доходят вести:

Король бежал тайком, боясь погони,

Во Францию: девятый Карлус помер,

И Генрих там нужней теперь, чем в Польше.

Счастливый путь! Он лишний у поляков,

Во Франции на что-нибудь годится.

Покойник был, не тем он будь помянут,

Мучительством лютее всех владык;

Без разума он много крови пролил,

На скорбь хрестьянским государям. Польша

Без короля теперь, а государству

Без короля стоять нельзя, что телу

Без головы. Хотя в короне польской

И княжестве голов у них довольно,

Да доброй нет одной, чтоб к ней, как к морю,