Том 1. Проза, рецензии, стихотворения 1840-1849 - [178]

…слова, слова, слова… — На вопрос Полония: «Что вы читаете, принц?» — Гамлет отвечает: «Слова, слова, слова» (Шекспир, Гамлет, акт III, сцена 2).

Глава

При жизни Салтыкова не публиковалось. Черновой автограф «Главы» хранится в Пушкинском доме. Рукопись не датирована. Первое упоминание в печати об этюде «Глава» с кратким изложением содержания и отдельными извлечениями из него дано в статье В. Кранихфельда «Рассуждающая любовь. Глава из ненаписанного романа Щедрина», напечатанной в газете «Утро юга», 1914, № 64, стр. 4. Полностью впервые опубликовано Н. В. Яковлевым в сб. «Звенья», кн. 1, «Academia», M.-Л. 1932, стр. 167–184.

В настоящем издании воспроизводится по тексту рукописи.

Идейно-тематическая и стилевая близость «Главы» и повести «Противоречия» (характерна описка Салтыкова, назвавшего главного героя «Главы» не Нажимовым, а Нагибиным) позволяют отнести работу над произведением ко второй половине 1847 года, после завершения «Противоречий» или одновременно с ними. Вопрос о том, была ли «Глава» частью какого-то произведения или самостоятельным этюдом, остается неясным.

Как и в первой повести, Салтыков размышляет в «Главе» о природе и назначении человека, о праве его на «свободную любовь», о «случайности» и «законе необходимости», о «ненормальности действительности», жертвой которой представлены все герои «Главы».

Социально-философская проблематика «Главы» была, по-видимому, навеяна чтением романа Гете «Die Wahlverwandtschaften» («Избирательное сродство»), который был напечатан в переводе А. Кронеберга в июльской и августовской книжках «Современника» за 1847 год под названием «Оттилия». Защищая роман от упреков в «мрачной предопределенности», Салтыков переадресовал их жизни, где «светлая» страсть «при самом рождении своем вызывает уже тысячи препятствий». Это противоречие Салтыков обнажал и на примере разрушенного чувства Нажимова к Вере Александровне, и в изображении участи Немирова, вся жизнь которого «превратилась в осуществление какой-то идеи долга и обязанности».

Критика нравственно-бытовых и семейных принципов перекликалась в «Главе» с обличением «тупого исполнения долга и обязанности» в герценовских статьях «Капризы и раздумье» (1843–1847).

…из первого Парголова в Заманиловку. — Названия дачных мест в окрестностях Петербурга.

…любовь и высшая натура — понятия друг друга исключающие…любовь — страсть вовсе не унизительная. — Мысли Нажимова близки к рассуждениям Прудона, который проповедовал в «Системе экономических противоречий» (1846), что любовь никогда не бывает уделом «энергических деятелей, глубоких мыслителей и великих работников человечества». Прудоновский «антагонизм между трудом и любовью» осуждал В. Милютин, подчеркивая, что «вечный разлад между различными элементами и силами, входящими в состав человеческого организма, не может быть постоянным уделом человека и нормальным его состоянием» («Мальтус и его противники». — «Современник», 1847, № 8, 9. Ср. В. А. Милютин, Избранные произведения, стр. 154–155, 86).

Смерть над всем торжествует… — См. примеч. к стр. 75.

Запутанное дело

Впервые напечатано в журнале «Отечественные записки», 1848, № 3, отд. I, стр. 50-120 (ценз. разр. — 29 февраля). Подзаголовок: «Случай». Подпись: «М. С». Рукопись неизвестна. В настоящем томе повесть воспроизводится по тексту «Отечественных записок» с устранением опечаток и некоторых явных недосмотров.

Отсутствие рукописи и авторской датировки не позволяют точно определить время работы Салтыкова над «Запутанным делом». Упоминающиеся в повести газетно-журнальная полемика «об эмансипации животных», слухи об эпидемии холеры и недовольстве петербургских извозчиков относятся к сентябрю 1847 — январю 1848 года, когда «Запутанное дело» и было, очевидно, написано. В начале 1848 года Салтыков прочел только что законченную повесть В. Е. Канкрину, который «был в восторге от нее». Воспользовавшись дружескими связями с И. И. Панаевым, Канкрин передал рукопись в «Современник». Панаев, познакомившись с нею, отклонил повесть Салтыкова, мотивируя отказ цензурными затруднениями[95]. «Запутанное дело» было принято редакцией «Отечественных записок».

В 1863 году Салтыков-Щедрин включил «Запутанное дело» в сборник «Невинные рассказы», значительно сократив текст повести и стилистически выправив его (см. т. 3 наст. изд.). Учитывая, что в 1848 году повести ставились в вину «полутаинственные намеки», сатирик счел их небезопасными и в обстановке цензурных гонений 1863 года. Писатель устранил в большинстве случаев раскатистое «р-р-р» Беобахтера — своеобразный сатирический намек на «революционаризм» этого персонажа (стр. 213, строки 19–20, стр. 214, строки 1–2); снял многократные описания угрожающе-энергического жеста пассажира «с надвинутыми бровями» (стр. 233, строки 31–34, стр. 235, строки 1–3); сократил рассуждение о «резиньясьйон» французской нации (стр. 237, строки 22–25); убрал рассказ «сына природы», потерпевшего за свою откровенность (стр. 256, строки 17–22); намек Пережиги на случай с заживо зарытым исправником (стр. 273, строки 24–30 и др.).

Однако большинство купюр — изъятие повторений, длиннот, натуралистических деталей — следует отнести за счет возросшего мастерства. В тексте 1863 года отсутствуют: предупреждение Самойлы Петровича об «актерках» и авторский комментарий к нему (стр. 201–202, строки 20–28; 1–8); сцена ежедневного осмотра Пережигой дохлой кошки (стр. 209, строки 34–40); рассказ «венгерки» о наследственной склонности к потению (стр. 234, строки 13–27) и др.