Том 1. Простаки за границей, или Путь новых паломников - [189]

Путешествие наше было превосходно проведено, тут мне не к чему придраться. Все, что обещал нам проспект, было добросовестно выполнено, это немало удивило меня, ибо великие начинания, как правило, обещают куда больше, чем дают. Не худо было бы, чтобы подобные путешествия предпринимались каж­дый год и вошли бы в систему. Путешествия гибельны для предрассудков, фанатизма и ограниченности, вот почему они так остро необходимы многим и многим у нас в Америке. Тот, кто весь свой век прозябает в одном каком-нибудь уголке мира, никогда не научит­ся терпимости, не сумеет широко и здраво смотреть на жизнь.

Наше путешествие окончилось и отошло в про­шлое. Но многое из того, что мы видели, множество самых разных случаев и приключений нам будет приятно вспоминать еще долгие-долгие годы. Всегда на лету, едва успевая бросить беглый взгляд на чудеса половины земного шара, мы не могли на­деяться, что у нас останется неизгладимое впечатление от всего, что нам посчастливилось увидеть. И однако наш полет не пропал даром, ибо над путаницей смутных воспоминаний всплывают самые яркие, са­мые лучшие и значительные — и так и останутся во всем совершенстве своих очертаний и красок еще долго после того, как все остальное выцветет и по­меркнет.

Мы будем помнить кое-что о прекрасной Франции и о Париже, хотя он промелькнул перед нами, точно ослепительный метеор, и исчез Бог весть когда и как. Мы всегда будем помнить величественный Гибралтар, весь в ярком зареве испанского заката, омываемый радужным морем. Мы увидим в воображении Милан, его величавый собор с целым лесом мраморных шпи­лей. И Падую, Верону, Комо в алмазных россыпях звезд, и Венецию, покоящуюся на недвижных водах — безмолвную, покинутую, горделивую даже в своем унижении, погруженную в воспоминания об исчезну­вших флотилиях, о битвах и победах, о великолепии отгремевшей славы.

Нам не забыть Флоренцию, Неаполь, не забыть Грецию, чарующий воздух которой донес до нас дыха­ние рая, и уж конечно не забыть Афины и разрушен­ные храмы Акрополя. Не забыть древний Рим и пыш­ную зелень окрестной равнины, такую яркую по срав­нению с его серыми каменными руинами, и рассеянные по этой широкой равнине полуразру­шенные арки, иззубренные стены с провалами окон, густо заплетенные виноградной лозой. Мы будем по­мнить собор св. Петра — не таким, каким видишь его, гуляя по улицам и воображая, будто в Риме все купола одинаковы, но таким, каким он предстает за многие мили, когда все здания поменьше исчезают из виду и лишь он один, горделивый и прекрасный, четко очерченный, огромный, как гора, величественно па­рит в пламени заката.

Мы будем помнить Константинополь и Босфор; каменные исполины Баальбека; египетские пирамиды; исполненный доброты лик мудрого Сфинкса; восточ­ное великолепие Смирны; священный Иерусалим; Да­маск — «жемчужину Востока», гордость Сирии, земной рай, приют калифов и джиннов из «Тысячи и одной ночи», древнейшую столицу на земле, единственный город в мире, который четыре тысячелетия сохранял свое имя, никому не уступал своего места и нево­змутимо взирал, как возникают империи и царства, наслаждаются отпущенным им кратким мигом блеска и славы и навсегда исчезают, не оставив по себе памяти!

«ПРОСТАКИ ЗА ГРАНИЦЕЙ»

В начале 1867 года молодой журналист Марк Твен увидел в Сент-Луисе объявление о предполагаемой экскурсии «избранного общества» в страны Средиземного моря на специально зафрахтован­ном пароходе «Квакер-Сити». Твен уже имел некоторый опыт как путешественник-репортер. В 1866 году он совершил успешную поезд­ку по Сандвичевым островам в качестве корреспондента газеты «Сакраменто юнион». В ответ на предложение Твена крупная сан-францисская газета «Альта Калифорния» согласилась отправить его своим корреспондентом в Европу и оплатить его проезд.

8 июня 1867 года пассажиры «Квакер-Сити», парохода водоиз­мещением в 1800 тонн, отправились в почти полугодовое плава­ние — они возвратились в нью-йоркский порт 19 ноября. За это время Твен послал в газету «Альта Калифорния» пятьдесят три письма, которые печатались с 25 августа 1867 года по 17 мая 1868 года. Кроме того, он послал шесть корреспонденций в газету «Нью-Йорк трибюн».

По возвращении Твен выступил с юмористическими лекциями о своем путешествии. Издательство «Америкен паблишинг компа­ни» в Хартфорде (Коннектикут) предложило ему подготовить из его писем книгу путевых очерков. Книга вышла в свет в 1869 году. Она разошлась тиражом более ста тысяч и имела крупный литературный успех. Брет-Гарт на страницах издававшегося им в Сан-Франциско «Оверленд Мансли» объявил Твена самым выдающимся из амери­канских юмористов, В. Д. Гоуэлс в бостонском «Атлантик Мансли» также приветствовал появление в американской литературе нового самобытного таланта.

Подготавливая книгу на основе своих путевых корреспонденций и записных книжек, Твен проделал большую дополнительную рабо­ту. Некоторые изменения и опущения требовались для более четкого построения книги в сравнении с серией газетных фельетонов. Твен также вписывал целые страницы, вводил дополнительные эпизоды. Работая над языком книги, Твен устранял некоторые жаргонные выражения. В отличие от Запада, где Твен прошел журналистскую школу, читатель Восточных штатов — старых культурных центров США, — для которого предназначалась его новая книга, был более чопорным и консервативным в своих требованиях к литературному языку. Авторедактура Твена привела также к смягчению некоторых сатирических вольностей, которые он допускает по отношению к ре­лигии и библейским сюжетам, так как газетные корреспонденции Твена вызвали нападки на него представителей американского духо­венства. По возвращении из путешествия Твен познакомился с семьей богатого шахтовладельца Лэнгдона и вскоре стал женихом его дочери Оливии. Читая вместе с невестой корректуры книги и идя навстречу ее буржуазно-респектабельным вкусам, он провел до­полнительную, смягчающую правку. Избранное им вначале за­главие книги «Путь новых паломников» пародировало «Путь па­ломника» Беньяна — книгу, чтимую англо-американскими протеста­нтами почти наравне с Библией. Заглавие было перенесено в подзаголовок. Основным заглавием стало «Простаки за границей». «Осклизлая сточная яма, почему-то именуемая святыми водами Вифезды», становится просто «водой Вифезды». Твен уже не от­важивается писать, что из итальянских монахов «можно выта­пливать сало», или шутить по поводу выгоды земельных спекуляций в тех городах древней Палестины, которым библейские пророки сулили особое процветание.