Том 1. Авиация превращений - [25]

Шрифт
Интервал

друг про друга? Это вра —
ки! Покойники в могиле
оба встретились Ура
Тут она сказала: Боже
как покойник пропищав
и в могиле ты всё тоже
также гнусен и прыщав
он ответил зеленея:
дух свободен от прыщей
ты же стала лишь длиннея
и глупея и тощей.
Но она сказала: Знаешь
будь рябым и будь немым
будь бесплотным понимаешь
ты мне душка м м м
О! — вскричал он. — Ты мне душка!
Что за чудный оборот!
Ты царица! ты индюшка
«Аромат» наоборот!
* * *
И всю ночь соседний прах
лежа пристально в гробу
слышал будто бы в руках
терли пшенную крупу.

<Ноябрь 1930>

«Неужели это фон…»

Неужели это фон
Пантелей сказал угрюмо
неужели это пон
Каблуков сказал увы
на плечах его висело
три десятых головы
Пантелей вскричал урча
не губите этот ландыш
я племянник сюргуча
я висел прибит к волам
те паслись на Москворечьи
вдруг жестянка пополам
О промолвил Каблуков
сунув лампу под кровать
я конечно не таков
Густо кругло полно врать
всё похоже на ковыль
прокричала громко мать.
Каблуков сказал увы
на плечах его висело
три десятых головы.
Тут вошла его жена
с петухом на подбородке
в сапоги наряжена
Каблуков сказал ги ги
ты не думай о платенцах
ты себя побереги
за окошком хлопал ветер парусин
в это время из комода
вышел заяц керосин
Пантелей сказал пупу
под ногами Пантелея
все увидели крупу
Каблуков сказал увы
на плечах его висело
три десятых головы
мать воскликнула ва ва
вместо рук её болтались
голубые рукава.
А жена сказала хом
все увидели внезапно
подбородок с петухом.

Ноябрь <1930>

«Где мой чепец?..»

Кулундов:

Где мой чепец? Где мой чепец?

Родимов:

Надменный конь сидел в часах.

Кулундов:

Куда затылком я воткнусь?

Родимов:

За ночью день, за днём сестра.

Кулундов:

Вчера чепец лежал на полке,
сегодня он лежал в шкапу.

Родимов:

Однажды царь, он в треуголке,
гулял по Невскому в плаще.

Кулундов:

Но где чепец?

Родимов:

И царь смеялся,
когда машинку видел он,
в кулак торжественный смеялся,
царицу зонтиком толкал.

Кулундов:

Чепец в коробке!

Родимов:

Царь хранил
своё величье вековое.
 «Сафо» двумя пальцами курил,
пуская дым.

Кулундов:

А? Что такое?
Скажите, где мой шарф?

Родимов:

Скакал извозчик.
Скакал по правой стороне.
Кричал царю: сойди с дороги,
не то моментом задавлю!
Смеялся царь, склонясь к царице.

Кулундов:

Простуда в горло попадет,
поставлю вечером горчичник.

Родимов:

И крикнул царь: какой болван!
На мне тужурка из латуни,
а на царице календарь.
Меня так просто не раздавишь,
царицу санками не сдвинешь,
и в доказательство мы ляжем
с царицей прямо под трамвай.

Кулундов:

Потом советую, сам-друг Кулундов,
одень шерстяную рубашку.
На двор, Кулундов, не ходи,
но поцелуй свою мамашку.

Мамаша:

Нет, нет, избавь меня, Кулундов.

Родимов:

И вот, вздымая руки к небу,
царь и царица на рельсы легли,
и взглядом, и пушкой покорны Канебу,
большие солдаты царя стерегли.
Толпа на Невском замерла,
неслась милиция скачками,
но птица — в воздухе стрела —
глядела чудными зрачками.
Царь встал.
Царица встала.
Все вздохнули.
Царь молвил: накось выкуси!
Царица крикнула: мы победили!
Канеб сказал: мы льнем к Руси.
Вдали солдаты уходили.
Но вдруг извоэчик взял и ударил
кнутом царя и царицу по лицу.
Царь выхватил саблю
и с криком: смерть подлецу!
пустился бегом по Садовой.
Царица рыдала. Шумела Нева.
Народ волновался, на битву готовый.

Кулундов:

Ну, прощайте, мамочка,
я пошел на Карповку.

Мамаша:

Два поклона дедушке.

Кулундов:

Хорошо, спасибочки.

Родимов (один):

Да, министр Пуришкевич
был однажды на балу,
громко музыка рычала,
врали ноги на полу.
Дама с голыми плечами
извивалась колбасой.
Генерал для развлеченья
шлёпал пятками босой.
Царь смеялся над царицей,
заставлял её в окно
для потехи прыгнуть птицей
или камнем всё равно.
Но царица для потехи
в руки скипетр брала
и колола им орехи
при помощи двухголового орла.

Голова на двух ногах (входя):

Родимов, ты заврался.
Я сам бывал на вечеринках,
едал индеек в ананасах,
видал полковника в лампасах.
Я страсть люблю швырять валета,
когда летит навстречу туз,
когда сияет эполета
и над бокалом вьется ус.
Когда, смугла и черноброва,
к тебе склоняется княжна,
на целый мир глядя сурово,
с тобой, как с мальчиком, нежна.
Люблю, когда, зарю почуя,
хозяин лампу тушит вдруг,
и гости сонные, тоскуя,
сидят, безмолвные, вокруг.
Когда на улице, светая,
летают воздухи одни,
когда проходит ночь пустая
и гаснут мёртвые огни.
Люблю, Родимов! Нет спасенья!
В спасенье глупые слова!
Вся жизнь только воскресенье!

Родимов:

Молчи, пустая голова!

Аларих, готский король:

Видел я, в долинах Рога
мчался грозный Ахерон.
Он глядел умно и строго,
точно ехал с похорон.
То долина, то гора
пролетали над водой,
то карина, то мара,
сбоку хвостик золотой.
Бог глядел в земную ось,
все, как суп, во мне тряслось,
вся шаталась без гвоздей
геометрия костей.
Тут открылся коридор,
взвился дубом нашатырь,
мне в лицо глядел хондор,
тучи строгой поводырь.
Эй, душа, колпак стихов,
разом книги расплоди,
сто простят тебе грехов,
только в точку попади.
Ну, Родимов, дай ладонь!

Родимов:

На ладони скачет конь.

Аларих:

Ты, Родимов, попадья,
я как раз тебе судья.

Кулундов (вбегая):

Где мой кушак? Где мой кушак?

Родимов:

Однажды царь лежал в гробу.

Аларих:

Я слышу шёпот, стук и шаг.

Мамаша:

Господь, храни меня, рабу.

Родимов:

Свеча трещала над царем.

Кулундов:

Кушак на мне! Кушак на мне!

Родимов:

Единый Бог сидел втроем.

Еще от автора Даниил Иванович Хармс
Во-первых и во-вторых

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Елизавета Бам

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Старуха

Повесть «Старуха» (1939) – одно из последних произведений Хармса, и при этом одно из самых загадочных. Она вписывается в традицию «петербургского текста», и в качестве самых очевидных ее подтекстов называются обычно «Преступление и наказание» и «Пиковая дама». Это уникальная фантасмагория, в которой герой балансирует на грани снов и реальности, выдумки и действительности, жизни и смерти…


Рассказы в картинках

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Плих и Плюх

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рассказы и повести

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Том 2. Измерение вещей

Кто он, загадочный Даниил Хармс, — наивный гений, мастер эпатажа или лукавый мистификатор, тщательно скрывавший свою, как писал Маршак, «классическую основу»? Хармса, как одного из самых неординарных и парадоксальных писателей XX столетия, читают и изучают в России и за рубежом, однако и по сей день его работы остаются в числе самых удивительных загадок русской литературы. Бесспорным остается необыкновенный талант автора, а также его удивительная непохожесть — ничего подобного ни в России, ни за рубежом не было, нет и вряд ли когда-нибудь будет… Во второй том настоящего Собрания сочинений вошла проза Даниила Хармса. Тексты публикуются в соответствии с авторской орфографией и пунктуацией.Ранее настоящий том выходил под названием «Новая анатомия».


Том 1. Полет в небеса

Кто он, загадочный Даниил Хармс, — наивный гений, мастер эпатажа или лукавый мистификатор, тщательно скрывавший свою, как писал Маршак, «классическую основу»? Хармса, как одного из самых неординарных и парадоксальных писателей XX столетия, читают и изучают в России и за рубежом, однако и по сей день его работы остаются в числе самых удивительных загадок русской литературы. Бесспорным остается необыкновенный талант автора, а также его удивительная непохожесть — ничего подобного ни в России, ни за рубежом не было, нет и вряд ли когда-нибудь будет… В первый том настоящего Собрания сочинений Даниила Хармса включены стихотворения, переводы и драматические произведения. Составление, вступительная статья и примечания Валерия Сажина Тексты публикуются в соответствии с авторской орфографией и пунктуацией.Ранее настоящий том выходил под названием «Авиация превращений».


Том 2. Новая анатомия

Второй том Собрания сочинений составляет проза Д. Хармса.http://ruslit.traumlibrary.net.


Том 3. Тигр на улице

В третий том Собрания сочинений включены стихи, проза и драматические произведения для детей Д. Хармса.http://ruslit.traumlibrary.net.