Толкование на подвижнические слова Аввы Исаии - [14]

Как искренен авва Исаия! Он не пытается обмануть своих учеников, но вводит их в область подлинной действительности, туда, где можно узреть Бога. И продолжает:

И как минуете власти тьмы, встречающие нас в воздухе, и как предстанете пред Богом, беспреткновенно простирая взор к страшному дню последнего суда и воздаяния каждому из нас за дела, слова и помышления.

Мы видим, что авва Исаия связывает пределы вечности с настоящим моментом. Он не говорит о междуцарствии души, но соединяет момент нашей смерти со Вторым пришествием, когда уже не будет времени, а будет только вечность. Он связывает переживание текущего момента — переживание животворящей смерти, — с тем днем, когда сначала воскреснут мертвые, как говорит апостол Павел, а затем преобразятся тела живых, которые уже никогда не умрут, и все они вместе выйдут навстречу Богу и будут судимы. Иначе говоря, он связывает келью, видение и желание смерти с последним днем.

Икона воскресения Христова, сошествия во ад изображает, как Господь одной рукой берет Еву, а другой — Адама, попирает врата ада и воскрешает весь человеческий род. Это изображение эсхатологического момента, потому что изображенное пока еще не произошло, но только должно произойти, однако вместе с тем в истории Церкви это уже свершилось. Подобно Христу и авва Исаия простирает свои руки и связывает настоящий момент, когда я вхожу в свою келью, с вечностью. Он упраздняет для меня все: место, время, потусторонний мир — и делает меня вселенским, вечным человеком. Я уже больше не заурядный человек, который пришел в монастырь, чтобы стать монахом, но сразу становлюсь тем, кто принимает Господа.

Вспомните икону Второго пришествия, на которой все святые по чинам встречают Христа. Среди этих святых авва Исаия помещает и нас. С самого начала он делает нашу келью Царством Небесным. С этого момента мы принимаем Самого Бога. Таков смысл этого фрагмента текста. Здесь есть и такая духовная составляющая: Бог — это Бог нашего настоящего, в котором мы пребываем в грехе, страдании, болезни, эгоизме, ненависти и желаем подняться. Бог есть и в настоящем моменте, и в последнем. Бог — это всё. Не ищи же Бога тем способом, который тебя с Ним разлучает. Посмотри на Него так, истинно.

Авва Исаия в своих поучениях передает ученикам личный опыт, и после того, как он обозначил основные вехи, в пределах которых может протекать их жизнь, он переходит к практическим вопросам.

В трапезе и в собрании церковном ничего не говорите, разве только по крайней надобности. Читающего псалмы не поправляйте, если он сам об этом не попросит.

Поскольку монах принадлежит Церкви, вполне естественно, что он постоянно живет с людьми, а следовательно, пребывает в общении, даже если он безмолвник. Ближний — это самое осязаемое и реальное явление в его жизни. Пустынники Востока, начиная с преподобного Антония Великого и затем святителя Василия Великого и всех прочих отцов, положивших начало жительству келиотов, по крайней мере по воскресеньям и праздникам, а равно и в других подходящих случаях старались собираться в так называемые кириаконы, для того чтобы поддерживать постоянное общение друг с другом. Кроме того, они часто посещали друг друга, чтобы услышать слово спасения, в особенности от старейших.

Прочитанный нами отрывок относится к подобным случаям в маленьком общежитии аввы Исаии: или к общей трапезе и богослужению, или другим собраниям, которые проходили у них в кириаконе.

Заговорить на трапезе можно только в случае крайней необходимости. Например, если у тебя нет соли, нет особой необходимости ее просить. Поесть можно и без соли. Нет хлеба? Ничего, мир не рухнул. Поешь хлеб на другой день. Но когда действительно возникает какая-то необходимость, тогда можно заговорить.

То же и в собраниях. Собранием называется богослужение, общая служба. Обычно, если кто-то начинал говорить во время нее, его принуждали развязать пояс (уже у преподобного Пахомия было такое правило в его общежитиях). Завязанный пояс символизирует умерщвление монаха, точнее, молчание, мертвость монаха о Господе и готовность принять Господа. Потому монахи и спали всегда в поясах и клали рядом с собой свои посохи. Если же кто-то нарушал молчание, то в наказание с него снимали пояс. Тем самым ему как бы говорили: «Если ты нарушил молчание, то это означает, что ты не ожидаешь Бога, а потому сними с себя пояс». Снятие с монаха пояса означало, что словами и разговорами он нарушил связь с Богом, потерял готовность и ожидание встречи с Богом. Итак, с него снимали пояс и приводили к алтарю, где он при всех каялся и обещал более не разговаривать. Визите, какую роль играют разговоры в духовной жизни человека?

Но, к сожалению, тот, кто разговаривает, как правило, внутренне находит этому оправдание: будто его заставляет говорить сострадание, любовь, интерес к человеку. На самом деле все это просто-напросто оправдания, которые подрезают нам крылья, потому что Божий закон выше всякой причины. Причина всего — это Сам Бог. Перед Ним не может устоять ничто, как свет ни одной звезды не может устоять перед сиянием солнца.