Только здесь - [8]

– Ладно. Теперь я пойду и переоденусь сама, – я махнула рукой в сторону ванной комнаты. – Я сейчас вернусь. Ничего не трогай, пока меня не будет.

Он усмехнулся и что-то пробормотал, но я не стала слушать, а побрела в ванную, закрыла за собой дверь и на всякий случай ее заперла. Я еще никогда так быстро не переодевалась, а когда случайно увидела свое отражение в зеркале, то вся сжалась при виде растрепавшихся в разные стороны волос и раскрасневшегося лица. Я постаралась вычесать колтуны, пожалев, что, когда сушила волосы, не выпрямила их, как я всегда обычно делаю, а затем завязала их в свободный узел. Пока я смотрела на себя в зеркало, почувствовала странный всплеск адреналина. Что я делаю?

Когда я вернулась в комнату, стало ясно, что Тео повеселел. Он взглянул на меня, на его губах появилась едва заметная улыбка.

– Ты всегда носишь одежду, которая тебе велика?

Я посмотрела на гигантскую футболку, которую взяла еще до этого.

– Так удобнее, – я пожала плечами. – И вещи не мои. Большая часть того, что я ношу дома, принадлежала моему брату.

– Ты по нему скучаешь? – спросил Тео.

Я поймала себя на том, что перевожу взгляд на доску из пробкового дерева, висящую у меня на стене. Фотография, на которой были мы с Брентом, снятая в прошлом году, висела посередине. На ней мы оба смеялись. Он обнимал меня, и у нас были беззаботные и счастливые лица.

– Дом опустел, – признала я, но тут же добавила: – Но теперь я к этому привыкла. Все равно он приезжает домой так часто, как только может.

Тео понимающе кивнул, хотя я уверена, будучи единственным ребенком, он не знал, что это такое.

Я должна признать, когда год назад мой брат уехал в Даремский университет, мне стало одиноко. С тех пор как родителей сделали партнерами в фирме, их работа стала чрезвычайно ответственной и отнимала очень много времени, поэтому мы с Брентом научились заботиться о себе сами. С тех самых пор, как я себя помню, мы всегда были вдвоем, и он всегда заботился обо мне, неважно, насколько со мной бывало трудно. Поэтому, когда он уехал, я провела несколько месяцев одна дома, мечтая, чтобы он вернулся; мне стало одиноко. Но это было естественной частью взросления, и мы оба знали, что когда-то мне придется заботиться о себе самой. И я действительно сама о себе заботилась.

Но сейчас, когда в моем доме появился Тео, я буду заботиться уже не только о себе одной, я буду заботиться и о нем тоже. Может, мы и были ровесниками, но он не сможет ничего делать сам; в течение нескольких следующих дней парень будет привязан к моей комнате.

– Ладно, – я откашлялась, направившись к его рюкзаку, который он швырнул мне на кровать, и сбросила его на пол.

– Я думаю, нам надо установить несколько основных правил. Номер один, – я жестом указала на кровать. – Тебе нельзя находиться на моей кровати, совсем.

Тео еле слышно что-то пробормотал, но я решила его проигнорировать и продолжила:

– Номер два, – я приподняла с уголка постели простыню, чтобы показать ему пространство под кроватью, где сейчас лежал его рюкзак. – Если сюда кто-то попытается войти, ты немедленно должен спрятаться туда.

– И номер три, – я приберегла самое важное напоследок, и надеялась, что Тео тоже осознает, как это важно. – Пока ты находишься здесь, ты ни в коем случае не должен выходить из моей спальни. Слишком велик риск, что тебя поймают.

– Хорошо, – Тео пожал плечами, как будто это все была ерунда. – Но что будет, если я нарушу одно из этих правил?

Я поняла, что он надо мной насмехается, очевидно, я его совсем не напугала. Но я поймала себя на том, что подыгрываю ему. Я подошла к Тео поближе, надеясь, что выражение моего лица окажется достаточно мрачным.

– Лучше тебе не знать ответа на этот вопрос, Теодор.

По его лицу стала расплываться улыбка, но так как он привык скрывать свои чувства, он быстро ее спрятал. Я увидела, что у Тео в глазах пляшут задорные огоньки, и задалась вопросом, не происходило ли того же и со мной?

А затем, на какую-то долю секунды его взгляд опустился ниже и остановился на моих губах, я могла бы в этом поклясться. Но в следующее мгновение он снова смотрел мне в глаза, и мне ничего не оставалось сделать, как предположить, что просто показалось. Должно быть, я все напридумывала.

Тео открыл было рот, чтобы заговорить, но звук открывающейся парадной двери заставил его замолчать. Или, если быть более точной, это в моем доме открылась парадная дверь.

Потому что родители наконец-то пришли домой.

Когда я уставилась на Тео, то увидела, что он ошеломлен точно так же, как и я, вся сдерживаемая мною паника неожиданно вышла из-под контроля. Мы оба замерли, напряженно прислушиваясь к шуму внизу. Я слышала, как мои родители тихо переговариваются, и звуки шагов.

Неожиданно Тео схватил меня за руку. Я подпрыгнула на месте и склонилась к нему.

– Твоя комната запирается на ключ? – тихо спросил он.

Я кивнула, не в силах произнести ни звука, а он тихонько подошел к двери и повернул ключ в замке, постаравшись сделать это максимально тихо.

– Ну вот, – мягко сказал он. – Если мы не пустим их сюда, они никогда и не узнают, что я здесь.