Только герцогу это под силу - [60]

Словно соглашаясь, Раджи защебетал и стал вырываться из рук Саймона.

— Он может защищать всё, что угодно… в другой части дома, — он повернулся и зашагал к двери.

— Куда ты идешь? — выкрикнула Луиза позади него.

— Поместить его в мой кабинет, — бросил он ей. — Я бы кинул его в гардеробную, но его пронзительные крики сведут нас с ума.

Когда Саймон рывком открыл дверь, Луиза крикнула:

— Подожди!

Затем поспешила поцеловать Раджи в лоб. Дьяволёнок на время прекратил свои жалобы, чтобы с обожанием воззриться на неё.

— Всё в порядке, милый, — прошептала она.

Саймон закатил глаза.

— Ради бога, не потакай ему.

Его до самого конца преследовал её смех.

Саймон, с ворчащим питомцем, огромными шагами спустился вниз по лестнице. Он прошёл мимо лакея, который выкрикнул:

— Ваша светлость, должен сказать вам…

— Позже, — рявкнул он. — Завтра. На следующей неделе.

В спешке войдя в кабинет, он выпустил Раджи и замер. Король, собственной персоной, склонился над письменным столом, открыв ящики и изучая их содержимое.

— Какого чёрта…

— Фоксмур! — у короля хватило любезности выглядеть виноватым. — Я… опоздал на свадьбу, и подумал, не заглянуть ли сюда и…

— Обыскать мой стол? — затем он увидел лежащий там конверт. — Это заявление об отставке Ливерпула?

На лице Георга появился болезненный оттенок.

— Э… нет.

Глава 17

Дорогой кузен,

Страсть — это превосходно, но лучше, когда мужчина даёт женщине любовь. Я испытала страсть — она недолговечна. Во имя Луизы, я надеюсь, страсть герцога исходит из чего-то более глубокого, чем нужды его тела.

Ваша кузина,

Шарлотта

Луиза всё ещё хихикала в своей новой спальне, когда заметила деревянную канарейку Раджи под письменным столом. Видимо, там он прятался, чтобы шпионить за ними.

Бедный Раджи. Она непременно должна найти ему самочку, потому как этому плутишке для удовлетворения явно недостаточно любви Саймона.

Вздохнув, девушка достала игрушку, и призадумалась, как следует с ней поступить. Она не хотела, чтобы Раджи остался без своего единственного спутника. Достаточно и того, что он был изгнан в кабинет на всю ночь.

Натянув домашний халат, она выбежала из спальни. Саймон должно быть преодолел лестницу бегом, так как его уже нигде не было видно. Но она много раз бывала в Фоксмур-Хаусе, пока Саймон был в отъезде, и точно знала, где находится кабинет.

Луиза напевала себе под нос, спускаясь по лестнице. Что за глупой гусыней она была. Несмотря на свои первоначальные опасения по поводу бракосочетания с Саймоном, она не переставала улыбаться прошедшие четыре дня.

Конечно, то, как он отреагировал, увидев её в ночной рубашке, улучшило ситуацию. Может, не такой это было и ошибкой. Саймон согласился на её условия, значит, ей не надо бояться за Лондонских женщин. И у нее есть тампоны — один из них как раз был в ней. Владелец магазина в Спителфилдз сказал, что они не всегда срабатывают, но это было лучше, чем ничего, ведь так?

А правда заключалась в том, что она хотела разделить с Саймоном постель. И как же не хотеть, когда он даже не потрудился скрыть, как отчаянно желал её? Как он смотрел на неё несколько минут назад… святые небеса, этого было достаточно, чтобы и пуританина обратить в развратника, а она не была пуританкой. Только не с ним.

Луиза ускорила шаги, страстно желая получить мужа обратно в спальню. Но когда она приблизилась к кабинету Саймона, то услышала голоса. Саймон и слуга? Конечно, у Саймона не могло быть посетителей именно в эту ночь.

Потом она узнала другой голос. Король. Её отец.

— Клянусь, я поговорю с ним в подходящее время, — говорил король. — Обещаю, я отстою свою часть сделки.

Сделки? Какой сделки?

— И именно затем вы прокрались в кабинет в мою брачную ночь? — резко спросил Саймон. — Нет, конечно. Вы знали, что я буду занят в другом месте, потому пробрались сюда, чтобы выкрасть договор. Тогда я бы не смог использовать его против вас, появись вы завтра и заяви, что не сдержали слова.

Кровь стучала в ушах Луизы. По какой сделке он не сдержал слова? И что за договор?

— Я не изменил слову, — возразил король. — Просто свадьба случилась так быстро, что у меня не было времени организовать…

— Вы уже это говорили, — заметил Саймон. — Послушайте, я не хочу сейчас это обсуждать. Меня ожидает жена. Но, только лишь, чтобы вы прекратили дурить, должен заметить, что я не настолько глуп, чтобы держать здесь эти чёртовы бумаги. Они заперты у моего поверенного. И значит ваш маленький обыск ни к чему.

— Ты не воспользуешься ими, правда? — король, казалось, паниковал.

— Мне следует это сделать.

— Но ты должен дать мне больше времени, чтобы добиться отставки Ливерпула, — в тревоге произнёс король. — Если ты обратишься в прессу…

— Я не собираюсь обращаться в прессу, — устало произнёс Саймон. — Я ещё не готов совершить политическое самоубийство. И меньше всего я хочу, чтобы моя жена знала, что её отец предложил мне некие стимулы, чтобы жениться на ней.

Вот так, мир ускользал из-под её ног.

Некие стимулы.

О, конечно.

Схватившись за живот, Луиза молилась, чтобы ей удалось попасть обратно в спальню и её не стошнило. Как же она могла обдумать каждый возможный сценарий, объясняющий интерес Саймона к ней, кроме самого очевидного — отец со своими интригами? Она позволила «ссоре» между Саймоном и отцом повлиять на неё, но как ни банально, это было очередной их интригой.