Только для мужчин - [70]

Итак, мы в полном составе, и Лиза любезно усаживает стариков в огромные кресла, чем-то похожие на массивные гробы – что ж, дескать, поделаешь, надо потихоньку привыкать к тому, чего не минуешь, – а мы, так сказать, молодые, устраиваемся не столь удобно, но тоже неплохо – на покачивающейся палубе корабля-дивана. Лиза, наша дама, посередине, а мы, кавалеры, по краям (хотя, если быть точным, инженер уселся не с краю, а совсем близко к нашей даме).

Словом, все начинается весьма и весьма добропорядочно и длится в том же духе, пока мы смотрим информационную программу. Может быть, так и дальше бы продолжалось, если бы показали какую-нибудь милую семейную хронику, которые смотрятся с таким наслаждением, что с первых же минут ты погружаешься в дремоту, но на беду вместо семейной хроники телезрителям предложена другая передача – что-то вроде «Человек и закон», о злоупотреблениях начальников продовольственных складов, причем начальники эти действуют не в одиночку, они связаны с экспедиторами, шоферами, работниками прилавка, так что имя им – легион. Конечно, заправляют «делами» две-три акулы коррупции, а все прочие – рыбешка, пробавляющаяся мелкими хищениями. И когда начинают эти хищения перечислять, я от нечего делать бросаю фразу:

– И на кой черт морочить людям голову такими мелочами!

– Мелочами? – рычит Борец.

– Это не мелочи, – вторит ему Рыцарь более кротким тоном.

Они неожиданно объединились против меня, и это меня успокаивает, хотя и ненадолго.

– Таких следует… – снова рычит Несторов.

– Расстреливать? – подсказываю я.

Он колеблется, потом отвечает:

– Отправлять в каменоломни.

– Куда-нибудь их отправят, – холодно замечает Димов. – Но что от этого изменится? На их место придут другие…

– И тех отправить куда следует! – упорствует Борец.

– К сожалению, все гораздо сложней, гораздо сложней.

Рыцарь оборачивается к Лизе, показывая, что он говорит ни в коем случае не Нестерову.

– Сложней! Сложней! – насмешливо повторяет Борец. – Умные люди тем и отличаются, что сложное умеют подвести к простому.

– Если мы начнем так рассуждать, то вернемся к теории Сталина, – снова оборачивается Димов к Лизе.

Несторов поднимает брошенную Рыцарем перчатку:

– И не ошибемся!

– Передача называется «Человек и закон», – встреваю в разговор я, поймав умоляющий взгляд Лизы.

– Человек обязан подчиняться закону, – сердито говорит Борец. – Что тут неясного?

– А вот он не подчиняется, – Димов снова глядит на Лизу. – Делает вид, что подчиняется, а сам крадет. Значит, нельзя рассчитывать только на принуждение.

– На что же рассчитывать, если мы вместо принуждения по головке гладим? – не унимается Несторов. – Таких надо

– Расстреливать, – подсказываю я.

– Да, зависело бы это от меня, я бы и расстрелял некоторых – срывается на сей раз Борец.

– Очень гуманно' – посматривает Димов в сторону дочери.

– Вот именно: гуманно! – подтверждает его оппонент. – Если поплатятся жизнью пятеро, это послужит уроком для остальных и спасет их от тюрьмы.

– На Западе только того и ждут, чтобы мы начали расстреливать, – бормочет Рыцарь в сторону Лизы.

– Ежели враг тебя ругает, ты на верном пути, – не сдается Несторов.

Поединок продолжается Лиза раз или два подтолкнула локтем Илиева, он пытается как-то примирить противников, однако они не склонны обращать внимание на его слова, ясно давая понять, что с младенцами дела не имеют. Передачу уже давно никто не смотрит, и она служит лишь фоном разразившегося скандала. Лиза пытается что-то сказать своему папочке, но он и ее теперь не замечает, хотя взгляд его обращен именно на нее. Наконец, воспользовавшись краткой паузой, Лиза успевает сказать отцу:

– Может, сыграем в шахматы? Говорят, ты лихой шахматист.

Старик сверлит ее подозрительным взглядом, но лицо его тут же смягчается:

– Почему бы не сыграть… Чем болтать попусту…

– А вы не хотите сыграть со мной? – спрашивает Илиев Несторова.

Однако его слащавый тон пришелся Борцу не по вкусу.

– В другой раз, – сухо отвечает он.

И чтобы показать, что он тоже не намерен попусту болтать, Несторов поддергивает кверху ремень и уходит к себе.

Партия «отец – дочь» абсолютно неинтересна и, к счастью, коротка. Днмов великодушно удерживает Лизу от легкомысленных ходов, но все равно она быстро проигрывает. Приходится мне сесть на ее место. У Рыцаря обнаруживается опыт, приобретенный в квартальном клубе, но уже в самом начале он допускает ошибку, которая и определяет исход игры.

– Сегодня я что-то не в форме, – признается он.

– Наверное, Несторов выбил вас из колеи.

– Несторов тут ни при чем, – пренебрежительно отвечает Димов. – Дело не в конкретном человеке, а в характере мышления: догматизм, допотопная философия. Слыхали вы его, этого допотопного философа: я бы их перестрелял, я бы их в каменоломни. Нет, надо идти спать, не то снова распсихуюсь.

Раз такое дело, мне не остается ничего другого, кроме как уйти к себе чтобы предоставить возможность молодым закончить в уединении скромный домашний праздник.

Несколькими минутами позже за мной поднимается и Лиза.

– Плохое настроение, – бормочу я, видя унылое выражение ее лица.

– Мне кажется, вы его основательно подпортили, – бросает она. – Это вы задали тон…