Часть первая
НУ ВОТ И ОН — ДОМ
Цюрих — красивый город, расположенный на берегу знаменитого Цюрихского озера и изобилующий многочисленными достопримечательностями, о чем написано во всех путеводителях. Однако после того, как вынужденно торчишь тут без дела уйму времени, не имея ни малейшего представления, сколько еще придется торчать, красоты города и его окрестностей перестают волновать. Занимаешься чем-нибудь помельче — например, решаешь, куда зайти выпить чашку кофе.
На маленькой площади расположены два кафе — «Кристалл» и «Селект». Зайди я в «Кристалл» — и некоторых неприятностей в моем будущем, возможно, удалось бы избежать. Однако я не мог этого знать, потому наугад вошел в «Селект».
После яркого солнечного дня помещение кажется сумрачным. Почти темным и почти безлюдным. Что оно не безлюдно, понимаю, когда вместе с заказанным кофе за моим столиком возникает Бобби.
— Помнишь меня?
— А как же! Последнее время только о тебе и думаю.
— Тогда угости.
И, не дожидаясь согласия, заказывает проходящему мимо кельнеру:
— Арнольд, один мартини, пожалуйста.
Встретить болгарина в Цюрихе — не редкость. Швейцарцы еще задолго до падения берлинской стены начали негодовать по поводу того, что их город сделался перевалочным пунктом для восточно-европейских гастарбайтеров. Подобное утверждение, однако, едва ли имеет отношение к Бобби. Он никогда в жизни не был арбайтером. Вдобавок сейчас он под кайфом. Не слишком сильно. Так, нюхнул свою обычную дозу.
— «Кент» куришь? — спрашивает он, отпивая глоток подоспевшего мартини.
Протягиваю ему пачку. Он закуривает, глубоко вдыхает дым и медленно выпускает его вместе с вопросом:
— Как поживает Вале?
— Понятия не имею.
— Это ты его упрятал?
— Не понимаю, о чем ты.
— Да ни о чем, так просто спрашиваю.
Отпивает еще глоток и смотрит сквозь витрину на улицу.
— Твой лом?
Киваю. Он имеет в виду серый БМВ, припаркованный у противоположного тротуара.
— За скромную плату я мог бы отогнать эту рухлядь на автомобильное кладбище.
— А кто мне пригонит новую машину?
— Те, на кого ты работаешь. Так хорошо работаешь, что тебе даже не платят. Обидно.
— Извини, — говорю, бросая взгляд на часы. — Но мне пора идти.
— Иди, иди. И передай большой привет Вале.
Он смотрит на меня погасшим взглядом и добавляет:
— Если, конечно, он еще жив.
Да уж, верно сказано, что никогда не знаешь, из какого куста выскочит заяц. И с той же уверенностью можно утверждать, что никогда не знаешь, из-под какого камня выползет змея. На первый взгляд случайная встреча с Бобби кажется незначительным пустяком, однако бывалые и многоопытные люди не склонны доверять первому взгляду. Бобби — мелкий наркоторговец, от которого я в свое время получал информацию о дельце покрупнее — об упомянутом Вале. Плохо то, что наркоторговцы живут и действуют сплоченной группой — этакой устойчивой кровеносной системой, призванной отражать натиск враждебной окружающей среды. И не удивлюсь, если в этот самый момент, когда я еду в отель, Бобби докладывает своим хозяевам о том, что видел меня.
Это опасение западает мне в голову в качестве небольшой надбавки к тому общему ощущению безысходности, которое с некоторых пор преследует меня. Последнее указание из Центра гласило: «Сиди на месте и жди распоряжений». Я сидел и ждал у моря погоды, а единственным ответом на мои запросы было молчание.
Непредвиденная встреча с наркоманом наводит меня на самую простую и, возможно, самую здравую мысль: вернуться в страну. Конечно, не для того, чтобы проведать Вале. Как у него дела, мне и без того хорошо известно.
В тот же день оплачиваю счета в отеле и еду на своем БМВ в направлении Санкт-Галлена. Движение на автостраде не очень интенсивное, поэтому быстро примечаю в зеркале заднего обзора один назойливый объект: матово-зеленый «мерседес» последней модели, неотступно движущийся за мной. Проделываю несколько обычных в подобных случаях трюков, дабы выяснить, случайна эта привязанность к моей машине или умышленна. Умышленна, ошибки быть не может.
Различаю одного лишь водителя — худого типа в темных очках. При дистанции в пятнадцать метров мне не рассмотреть, сколько у него спутников и как они выглядят, но большого значения это не имеет. Если меня велено убрать, это можно сделать и в одиночку. Однако в Швейцарии такие вещи среди бела дня не делаются. Эта страна настолько отстала от общей динамики века, что если, к примеру, полицейский споткнется о распростертый у дорожной обочины труп, он не ограничится тем, что просто перешагнет через него, а начнет искать очевидцев и задавать вопросы. Словом, не упустит ничтожного повода, чтобы поважничать.
Начинает смеркаться, когда мой БМВ подкатывает к Боденскому озеру. Если мои преследователи намерены предъявить мне какие-то претензии, то сейчас для этого самое время. Потому что впереди точка стыка трех государств, и посты таможенников и полицейских там на каждом шагу.
Еду без определенной цели, не сворачивая с прибрежного шоссе, в надежде, что людям в «мерседесе» надоест бессмысленная езда и они отвяжутся от меня. Однако ничего подобного не происходит.
Уже давно ночь. Но поскольку придорожные заведения работают круглосуточно, делаю уже третью остановку, чтобы, невозмутимый и беззаботный, выпить кофе. Ну, не совсем невозмутимый и не совсем беззаботный… Одна забота у меня все-таки есть: поставить БМВ таким образом, чтобы он всегда был у меня на виду. Когда после проделанной петли, чтобы обогнуть озеро, снова оказываюсь в Санкт-Галлене, решаю продолжить путь в направлении Германии, пересекаю границу и направляюсь к Кемптену. В сопровождении «мерседеса», естественно.