Только через мой труп - [70]

– Куда… Я пойду с вами!..

– Нет, мисс Тормич. Я сейчас вернусь. Арчи!

Я встал и шагнул к ней, но Нея уже сама отпустила его рукав, и Вулф вышел в прихожую. Не зная, в каком качестве она у нас пребывает и что может выкинуть, я на всякий случай преградил ей путь, встав перед дверью со скрещенными руками. Нея не вернулась к своему креслу, а осталась стоять в прежней позе, глядя на меня, а может быть, и на дверь. Не стану себе льстить. Так мы стояли минуты три-четыре, пока легкий толчок в спину не возвестил о том, что Вулф пытается открыть дверь из прихожей, и я посторонился, пропуская его в кабинет. Он вручил мне конверт, на котором его рукой было начертано: «Для Неи Тормич», и прошел к письменному столу.

Вулф посмотрел на Кремера и ткнул большим пальцем в сторону сыщика, по-прежнему торчавшего в углу:

– Как зовут этого человека?

– Этого? Чарли Хис.

– Прикажите ему выполнить мои распоряжения.

Кремер повернулся к сыщику:

– Эй, Хис! Делайте, что вам скажут.

– Благодарю, – наклонил голову Вулф. – У вас есть машина, мистер Хис?

– Да, сэр.

– Очень хорошо. Возьмите у мистера Гудвина конверт и положите себе в карман. Нет, во внутренний карман. Захватите с собой мисс Тормич и поезжайте…

– Нет! – Нея подскочила к нему, как кошка. – Я не хочу… Я никуда с ним не поеду…

– Хватит! – рявкнул Вулф. – Вы поедете. Не мешайте мне поступать так, как я считаю нужным. У вас есть с собой наличные?

– Но я не хочу…

– Придется! Сколько у вас с собой денег, черт побери?!

– У меня… Немного.

– Сколько?

– Несколько долларов.

– Арчи, выдай мисс Тормич сто долларов.

Я достал расходные деньги, отсчитал пять двадцаток, после чего оставшаяся стопка сделалась совсем худосочной, и вручил их мисс Тормич.

Вулф сказал сыщику:

– Поезжайте на угол Пятой авеню и Тридцать пятой улицы, высадите там мисс Тормич, отдайте ей конверт и немедленно возвращайтесь сюда. Ни на минуту не задерживайтесь там и не смотрите, куда она пойдет. Вы также не должны вступать в контакт ни с одним человеком, независимо от того, куда он направляется.

– Пошлите с ним Фреда, – не выдержал я. – Или меня.

– Вы считаете это необходимым, мистер Кремер? – хмуро осведомился Вулф.

– Нет, – хмыкнул тот. – Не такой уж я простофиля. Выполняйте распоряжения, Хис!

– Слушаюсь, сэр! Я высаживаю ее на перекрестке Пятой авеню и Тридцать пятой улицы, отдаю конверт, разворачиваюсь и гоню сюда.

Вулф кивнул:

– Вы ничего не перепутаете?

– Нет, сэр.

– Хорошо. – Он повернулся. – Au revoir, мисс Тормич.

– Ах так! – взвизгнула она. – Вы считаете, вам это сойдет с рук?

– Скажем, я надеюсь на такой исход. Это было бы вполне оправданно.

– Вы… вы просто жирный болван!

– Да, особой худобой я не отличаюсь, вы правы. Ну и разумеется, все мы немного болваны. Жаль, что вы не увидите, чем закончится эта история. Пусть победа и маленькая, но зато – моя.

– Победа?

– Да.

Нея скривила губы, повернулась и стремительно зашагала к двери. Я подскочил и распахнул дверь прямо перед ее носом. Нея вдруг остановилась, выкрикнула Вулфу: «Тиига мии борние руза» – так, во всяком случае, мне послышалось – и вылетела в прихожую – разъяренная фурия, сопровождаемая по пятам Чарли Хисом. Я выпустил их в промозглую ноябрьскую тьму и постоял на крыльце, чтобы проследить за их отъездом. Насколько я мог видеть при тусклом уличном освещении, Хис не пытался подавать тайных сигналов никому из своих коллег, да и за полицейским автомобилем, когда они отъехали, никто не последовал.

Я уже собирался вернуться в дом, но тут к тротуару напротив нашего крыльца подкатил черный лимузин, из которого выскочил шофер и услужливо распахнул дверцу, да еще и приложил пальцы к козырьку, когда один из двоих вылезших из лимузина мужчин что-то произнес. Я вошел в прихожую, развернулся на сто восемьдесят градусов и поприветствовал представителей двух поколений Барреттов. Потом попросил их минутку подождать, заглянул в кабинет и сказал Вулфу:

– Отец и сын.

– Пусть заходят.

Я пригласил посетителей в кабинет. Джон П., не успевший даже переодеться, занял кресло, в котором до него сидела Нея. Лицо его казалось вытянутым и напряженным, а во взгляде, которым он наградил сначала Кремера, а потом Вулфа, не было и тени дружелюбия. Я придвинул Дональду другое кресло. Барретт-младший выглядел настолько злобным и кровожадным, что я с трудом сдержал искушение бросить ему кусок сырого мяса. Никто, похоже, не горел желанием обменяться рукопожатием ни с кем из присутствующих, как принято в лучших домах.

– Фред, подожди в гостиной, – сказал Вулф, и Фред послушно вышел. – Арчи, возьми блокнот.

Я взял блокнот.

– А вы и есть инспектор Кремер из полиции? – спросил Джон П.

– Да, сэр, – кивнул Кремер. – Из отдела тяжких преступлений.

Джон П. повернулся к Вулфу:

– Это просто нелепо! Дикость какая-то! У нас конфиденциальный деловой разговор, а вы тут велите своему человеку взять блокнот.

Вулф поуютнее устроился в своем необъятном кресле и сцепил пальцы.

– Нет, – произнес он. – Это вовсе не нелепо. Присутствие здесь мистера Кремера совершенно уместно, поскольку вам сейчас придется предпринять самые серьезные усилия, чтобы спасти своего сына от осуждения за преднамеренное убийство.