Точка перехода - [23]

Автомобильными рациями были оборудованы лишь наши с Дедом машины да Камаз, а «ходиболтаки» позволили себе купить шинник и «капитан» «Нивы», поэтому мне пришлось вручить Наташину рацию экипажу «луаза».

Хотя выезд с Базы мы и назначили на девять утра, после преодоления ворот, где нам срезали пломбы с оружия, пришлось остановиться, чтобы окончательно распределить места в колонне, настроить рации на единый канал и определиться с действиями на случай нападения бандитов.

Пока я проводил последний перед выездом инструктаж, мимо, обдав нас дизельным выхлопом (а колхозники, «тюнинговавшие» этот агрегат, оказались с мозгами!), прокатилась уже знакомая БРДМ-2. Пулемёты «крутые хлопцы» уже расчехлили, и я в них узнал ДШК-2 с характерным дульным тормозом и СГМ, разработанные в далёком 1943 году.

— Щоб вы здохлы, кацапня вонюча! — передал нам «прощальный привет» националист с «чупрыной». — Украина — понад усэ!

— Он что, из всех трёх пулемётов один стрелять собрался? Не разорвётся? — хмыкнул Иван Андреевич, и в ответ на наш дружный хохот «самостийник» повторил уже знакомый жест оттопыренным большим пальцем поперёк горла, подкреплённый злобным выражением лица.

Новая Земля, дорога между Базой «Северная Америка» и Порто-Франко, 18 год, 10 месяц, 1 день, вторник, 11:10

Фу-у-у! Тронулись, наконец-то!

Колонну возглавляли мы с Натальей на «Дефендере», а замыкал Дед. За нами тащились на своём «луазике» молодой автослесарь с путаной, потом Семёновы на «буханке». Затем шли грузовики, а перед «Дакаром» глотал пыль «бабий батальон» из Пскова.

Пыли было действительно немало. Просохшая за сухой сезон грунтовка, изъезженная тысячами колёс, не позволяла держать скорость, выше пятидесяти километров в час. Нет, мы бы на «Лендровере» разогнались и быстрее, но колонну сдерживали гружёный Камаз с «шишигой», и я постоянно поглядывал в боковые зеркала, чтобы не оторваться от грузовиков. А жена с любопытством «втыкала» на полосу саванны справа, за которой вдалеке синело море. Обзор же слева закрывала железнодорожная насыпь.

Саванна кишела жизнью: паслись знакомые по «Памятке переселенца» антилопы и рогачи, где-то заходила на посадку стая «птеродактилей», похоже, приметившая падаль. Перемахнула железнодорожное полотно и скрылась за ним большая гиена...

— «В мире животных» отдыхает! — прокомментировала Наташа.

— Да уж! Просто «Энималс плэнет» какая-то, — поддержал её я.

База «Северная Америка», неожиданно вынырнувшая после подъёма на очередной холм, даже внешне выглядела куда более крупной, чем База «Россия». Да и на въезде, прикрытом блокпостом, кроме пары «хамви» в укрытиях, из капонира выглядывал старый американский танк «шеридан» с короткоствольной 152-мм пушкой. А на перекрёстке дороги дежурила ещё пара «хамви» с крупнокалиберными пулемётами М2 на крыше. Солдаты патрульных сил «Ордена», приметные своими красными беретами, проводили нашу колонну равнодушными взглядами из «хамвиков».

Практически сразу за базой мы перескочили через железнодорожные пути, и теперь «чугунка» потянулась справа. Ещё километров сорок глотали пыль без приключений, а потом с вершины холма увидели вьющуюся над дорогой стаю падальщиков. Кружились «птеродактили» над каким-то тёмно-зелёным пятном на противоположном склоне долины.

— Внимание всем! — произнёс я в рацию. — Впереди что-то происходит, но пока опасности нет. Следите за обстановкой слева и справа. Дакар, что сзади?

— Сзади никого, — послышался в ответ голос Ивана Андреевича.

— Луазу. Приотстаньте от нас метров на двести.

— Поняли, — вякнула в микрофон «плечевая», и я чуть прибавил газа.

Зелёным пятном оказался «бардак», над моторным отсеком которого поднимался едва заметный парок. А рядом с машиной топтались уже знакомые нам националисты. Увидев нашу приближающуюся колонну, парни прекратили суетиться, явно дожидаясь нашего приближения.

Причина птичьего внимания вскоре тоже стала ясна: в полутора сотнях метров справа, почти у самого железнодорожного полотна, валялось пара трупов рогачей, которых рвала целая стая свиноподобных тварей.

Я отправил Наташу к пулемёту, приказав быть очень внимательной, отдал по рации распоряжение остановиться в паре сотен метров от нас, а сам аккуратно приблизился к «крутым хлопцам», высунувшись в окошко. Никакой агрессивности они не проявляли. Наоборот, выглядели крайне расстроенными.

— Ребята, как хорошо, что вы нас нагнали! — на чистейшем русском языке заговорил чубатый. — Слушайте, помогите, а! У нас с машиной жопа!

— Не понял: так «кацапня вонючая» или «ребята, помогите»?

— Блин, да что ты такой злопамятный?! Ну, погорячились мы, ну извини! Мы же все русские люди!

— А как же «Украина понад усе»? И разве вы москалей резать больше не собираетесь? — продолжал глумиться я. — Такие щирые украинские патриоты, для которых мы — оккупанты...

— Слушай, ну чего ты пристал? Какие мы тебе украинские патриоты? — возмутился второй. — У меня родители русские, хоть и коренные киевляне, моя фамилия Чивилёв, а Сашка — так вообще всего три года назад в Киев из-под Питера переехал, где его предки чуть ли не с восемнадцатого века жили.