Точка отправления - [94]

— Тот кто называется вашим королем нарушил клятву данную Перуну!

Казалось, замолчали все, даже птицы. Оборвалась музыка. Тишина стала гробовой, даже ветер, который до этого приносил влажную прохладу с Итиль, стих. Все стали переглядываться, пожимать плечами, оглядываться. Все боялись что-то сказать, и молча смотрели в сторону королевских особ.

— Вы думаете, Огненная молния умер! Нет! Он превратился в ангела мести. Он стал Ростичерн! Как мы можем верить этому чудовищу, вонзившему нож в спину брата!

— Замолчи! — прервал Здеяру Лунный цветок. Надменным взглядом он обвел толпу, а потом обратился к главному стражу, — Бойдан, уберите ее с пути.

Тут же широкоплечий берендей в серебристых доспехах, чью буйную шевелюру не мог скрыть даже шлем, подошел к лесавке и взял ее за шиворот.

Лунный цветок, прищурив глаза, смотрел на степенные действия берендея, не скрывая довольной усмешки. Разве он мог позволить какой-то лесавке испортить все, что он сделал. Разрушить тот хрупкий замок, который так долго возводил.

— Стойте. Она говорит правду!

Все обернулись на голос, который утонул в шепоте процессии. Видеор испуганно смотрел на Наташу, а та сама такого не ожидала, но мириться с несправедливостью больше не могла. Для нее сказка это где добро всегда побеждает зло, но вот сейчас у нее на глазах, зло может восторжествовать и в который раз. Она не знала, что может сделать, но то что сделать что-то надо она осознавала. Руки и колени тряслись, во рту пересохло, голова кружилась, так что ей пришлось пригнуться к лошади, чтобы не упасть. А в это время от нее все сделали шаг назад, боясь находиться с изменницей рядом, и только маленький лесовик озирался сидя на коротконогой лошадке. От такого пристального внимания, Наташа смутились. Щеки окрасились в пунцовый, а от напряжения глаза стали слезиться.

«Какая же я жалкая» — думала про себя Наташа, вытирая катившиеся по щекам слезы.

— Кто ты такая? — громко спросил Лунный цветок, внимательно посмотрев на незнакомку. Мысли тут же испарились из головы. Наташа моргала и переводила взгляд с одного лица на другое. Что ответить? Что она чужестранка и неизвестно как сюда попала? Что когда-то спасла короля от смерти, а сейчас хочет это исправить? Что? Ей хотелось провалиться сквозь землю, хотелось отмотать время назад, чтобы не предпринимать никаких решений. Но дело сделано.

— Это та, которая вас некогда спасла, — тихо ответил Добровлад, удивленный поступком девушки. Но он единственный, который спокойно смотрел на все происходящее.

— Ах, да. Вас значит нашли, — Лунный цветок что-то обдумывал, он не знал, как поступить. Это видела не только Наташа, но и все придворные, и Видеор, и Здеяра. Он в чем-то сомневается.

— Нам надо идти, — снова напомнил Добровлад.

— Хорошо, — в тон ответил Лунный цветок, не сводя взгляда с девушки. В следующую секунду он выпрямился и серьезно сказал, — взять ее. Она изменница, заточить вместе с лесавкой.

Ошарашенная Наташа посмотрела на лесовика. Тот в нерешительности стоял рядом. Что выбрать нового друга или свободу? Ни каждый день перед тихим народцем встает такой вопрос. И Наташа видела, как он колеблется. Но разве она могла его заставлять? Что она сделала, это только ее выбор, и отвечать она должна сама. Да и разве она не помнит: она одна. Рядом кто-то есть, но они только рядом, а не вместе.

А тем временем два стража подошли к лошади, на которой сидела Наташа. Лошадь захрипела, когда ее взяли под узды, но быстро успокоилась.

— Подождите, я был с ней, — сказал лесовик.

Стражи оглянулись на него, и тут же подбежало еще двое. Видеор печально оглядел этих исполином берендеев. Ему с ними даже и тягаться не стоит, сразу же скрутят, а чего хуже и сломать что-то могут. Уж, не как он не ожидал что единственное в его жизни путешествие, закончится так печально.

— Неужели ты решишься посадить, ту, которой вы обязаны процветанием вашего королевства, — ответил Ростичерн и поднялся из своей засады, — не падай уж так низко.

Процессия уже походила на толпу, которая как при казни цеплялась за каждый момент, сопровождая их вздохами. Не многие знали, кто эта незнакомка и лесовик, которых пустили в царскую свиту. И вот сейчас толпа переводила встревоженные взгляды с нее на странного незнакомца и обратно, крутя головами влево — вправо. Лунный цветок изменился в лице, когда признал в этой фигуре знакомого и истошно закричал:

— Взять его!

— Ты боишься, что все увидят вот это! — крикнул Ростичерн и сорвал с себя рубаху, обнажив не только запястье, но и плечо, и спину, где были тату, — Огненная молния, любил украшать себя, не правда ли, но так чтобы это видели избранные.

Но не татуировки привлекли внимание, а кровоточащая рана. Замирая от ужаса происходящего, свита видела, как мужская фигура качнулась, и упала навзничь.

Все вздрогнули и на всю Русалью рощу послышался вздох удивления и разочарования. И только одна побледнела и еле удержалась в седле. Руки теребили поводья, взгляд не отрывался от огненных прядей лошадки, но до боли знакомый голос, ранил ее сердце и вместе с тем дарил надежду. Актица чувствовала, что скоро правда раскроется, но ее правда была самая ужасная, после такого вряд ли можно смотреть в глаза, и тогда она станет изгнанницей, и только за пределами Рипейских гор, возможно, найдет себе пристанище.