Точка отправления - [47]

На улице и правда накрапывал дождь, да и лето только вступало в свои права, а значит еще могла настать и холодная промозглая погода.

— А как бы поступили в вашем мире?

— В нашем мире всегда бы нашлись люди, которые дали бы одежду и еды, — ответила Наташа, и в ее интонации слышался укор.

Видеор взглянул снова на Молнезара и в его взгляде был немой вопрос. Тот вздохнул и встал с постели.

— В твоем мире возможно, но не в нашем. Есть закон. И на секундочку, мы тоже будем изгнанники.

— А кто узнает?

— Боги. Они все видят и все знают.

Наташа смутилась и не нашла что ответить. В комнате повисла неловкая тишина, которую разорвал голос девушки:

— И все же?

— Разгневать богов, это обрушить на себя страшную кару, — не унимался альв.

И только лесовик молчал. Он внимательно слушал о чем говорят и понимал, не все так просто. Наташа во многом была права. Разве дети отвечают за то что творят родители или наоборот. Он вспомнил Здеяру. Лесавка была из соседней деревни, но с ней приходилось сталкиваться. И с ее родными. Милые порядочные люди, которые почитали Велеса, Святобора и Девану. А их дочь? Разве это они ее учили идти против закона? Пытаться лишить жизни иное существо…Это подвластно только богам. Нет. Явно, только каждый человек должен отвечать за себя. И точка. И эта маленькая изгнанница виновата только в том, что у нее непутевая мать.

Украдкой Видеор посмотрел на Наташу. Ведь, что-то подобное она уже говорила о себе. И разве в ней есть хоть капля черноты в душе?

— Я думаю ночью можно пройти, ведь их никто не охраняет, да и никто к ним не подойдет из-за страха.

— Что? — альв обомлел. Лицо побледнело и вытянулось.

— Извини, но Наташа в чем-то права.

— В чем-то?

— Мы можем сходить вдвоем, если ты против.

Альв замолчал. Его тонкие брови двинулись и на переносице появилась вертикальная морщинка. Губы поджаты, серьезный взгляд блуждал по половицам пола. Выдохнув, он покачал головой.

— Никогда не думала что светлые альвы могут быть такими жестокосердечными, — ответила Наташа и отвернулась к окну. Девушка не смогла удержать слез, и они двумя ручейками побежали по щекам. Она еле сдерживалась, чтобы не зарыдать. Ей стало так обидно за эту маленькую девочку. В чем-то эта изгнанница походила на нее, вот поэтому Наташе хотелось помочь. Как только она попала в этот мир, казалось, что законы ее мира жесткие, но теперь понимала, что и в этом мире много равнодушия и бессердечия.

Молнезар отвернулся к стене. Слова больно резанули не только его самолюбие, но и сердце. Он-то думал, что помочь той, кто спасла Лунный цветок, будет приятным приключением, но с каждым днем было все сложнее и сложнее. И теперь это больше походило на испытание. Он не был готов к такому. Испытание его веры. Что будет дальше?

— Хорошо, пойдемте, — буркнул, альв поднимаясь с постели.

— Что? — удивленно вскинул брови лесовик. Он увлекся игрой летучих мышей, которые выбрались из своих норок, чтобы поохотиться и сейчас пикировали возле самого их окна.

— Мы не жестокие, мы чтим закон. Но возможно ты права, закон может быть не справедлив к маленькой девочке. Но что мы им отдадим?

— У нас осталось немного еды. Но нам придется тогда перекусить в таверне, — радостно предложил лесовик.

— Ладно.

— Я могу отдать свой плащ.

— Исключено.

— Но…

— Ты совсем забыла. — напомнил альв понижая голос, от чего от стал более грубый.

— Нет, — потупив глаза, ответила Наташа.

Судор медленно поднимался по лестнице, в нерешительности оглядываясь назад, когда ключ в одной из четырех дверей повернулся и из приоткрывшейся дверцы вышел Видеор, а за ним и двое незнакомцев, которые надвинули капюшоны на самые носы. Серебристый плащ, одетый на Молнезара говорил сам за себя, но вот кто прячется под шерстяным капюшоном одеяния лесовиков. Для хозяина была загадка.

— Вы собираетесь поужинать?

— Нет, мы хотели бы прогуляться, — ответил Видеор, надевая маску беспечности, но поравнявшись с хозяином, добавил, — но ужинать мы все же будет, когда придем.

— Замечательно, — потирая руки, сказал Судор, у которого явно поднялось настроение, ведь посетители будут сидеть, и ждать, несмотря на столько поздний час. А значит будет приличная выручка.

На улице закончился дождь, но оставил после себя большие лужи на асфальте и в котловинах на обочине. В такую погоду следовало бы одевать резиновые сапоги, а не такие кожаные, в которых вышли Видеор и Наташа. Они были удобные для дальних походов, но быстро промокали. Поэтому Наташа, не привыкшая к таким условиям, начинала потихоньку замерзать. Да еще на улице, оказалось не так жарко, как им представлялось, сидя в комнате. И еще сильный пронзительный ветер. Кутаясь в плащ, Наташа шла рядом с лесовиком, и только желание помочь придавало силы.

Трое путников молча повернули налево и направились в сторону площади. Молнезар оглядывался по сторонам, ожидая кого-нибудь увидеть, кто не применено поймает их за руку. Страх пульсировал у него в висках. Ведь он, королевская кровь, не мог быть изгнанником. Но кроме их теней на стене, ничего не было. Так они добрались до площади. Помост остался стоять, а на нем скрючившись, сидела женщина, обнимая дочку. Голая и мокрая Туга прятала девочку под небольшой клеенкой, которую, наверное, нашла на площади. Обе дрожали. А посиневшие губы тряслись.