Точка отправления - [35]

Таня попыталась переключиться и заговорила первая:

— Вы помните, как ехать?

— Вроде бы да. Тушинская. И только до остановки, — улыбаясь, ответил он.

— Верно. Там недалеко, да и вам будет трудно разворачиваться, честно.

— Я уже понял, — ответил Эдуард, поглядывая в боковое зеркало.

Таня хотела спросить, на что он смотрит, но поняла, что знать это не хотелось.

Доехали они на удивление быстро, хотя пару раз вставали на светофоре. Как только машина свернула на Волоколамское шоссе, то девушка немного подалась вперед, чтобы не пропустить свою остановку.

— Вроде бы тут, верно.

— Да, спасибо, — сказала Таня, когда машина остановилась возле остановки.

— Ну, тут долго стоять нельзя так что до свидания.

— Да, до свидания, — смутилась Таня. Теперь он сам ее выставлял. Ощущение не из приятных, но может быть просто хотел отомстить.

Девушка вышла из машины и направилась в сторону дома. Ей хотелось обернуться. Для чего? Она сама и не могла ответить на этот вопрос. Чтобы увидеть, как ее провожают? Чтобы почувствовать, что зацепила доктора? Почему ей всегда надо это чувствовать, как будто в детстве ей не додали любви и сейчас она пыталась это возместить.

А вдруг он будет за ней следить? Ей сделалось страшно, и Таня прибавила шагу. К дому она почти бежала. И только у подъезда смогла отдышаться и немного прийти в себя. Машинально она огляделась. Ни кого. Да и кого она хотела увидеть?

Эдуард был хорошим человеком. Сколько он ей помог. Он был настоящим другом. А вот Рома… О нем так думать не хотелось. Он был больше чем друг, точнее что-то иное. Для него хотелось быть лучше, наряжаться, или что-нибудь сделать, как-нибудь удивить.

Таня еще не осознавала, что в ее сердце навсегда поселились лучистые карие глаза начинающего юриста. Она пришла домой и вспомнила заветы ее любимой бабушки: путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

«Что ж» — подумала она и решила последовать этой истине.

Таня вообще была отменной хозяйкой. То время пока она жила с бабушкой, многому научилась, и теперь с легкостью могла переделать старое платье в модную новинку, или из муки, яиц и сахара сделать шедевр кулинарии. Она была единственная в блоке, которая пекла пироги и запеканки. Вот и сейчас для Ромы Таня решила испечь свою любимую «Шарлотку» и ватрушки по бабушкиному рецепту. Закрутившись на кухне, она не заметила, как на улице совсем стемнело.

Рома почти всю ночь не спал, сильно зудела нога, хотя врачи говорят это хорошо, но для него просто невыносимо. Радовало только то, что разрешили немного вставать.

Вот и в это субботнее утро, Рома с трудом встал с постели и, опираясь на костыли, дошел до умывальника. В небольшое окошечко, была видна дверь напротив. После вчерашних разговоров с Таней, ему еще сильнее захотелось увидеть Наташу, дотронуться до нее.

С минуту он колебался, а потом выглянул в дверь. Никого. Одна медсестра сидела в самом конце коридора и что-то заполняла. Другая, только что хлопнула дверью одной из палат. Решившись, он ковыляя, и переставляя костыли добрался до двери и почти ввалился в палату.

Наташа была такой спокойной, что казалось она просто спит. Стоит тронуть за плечо и веки дрогнут, и он снова увидит ясный взгляд. Рома долго смотрел, на широкое открытое лицо и не видел синяков и ссадин, а только застенчивую улыбку и мечтательный взгляд как в тот день. И надо было такому случиться. Сесть в тот самый вагон, где была смертница. И почему она выбрала именно третий вагон, а не средний как обычно…

Нога предательски заныла, и он чудом не упал на девушку. Рома согнулся и опираясь на руки, прошептал ей над ухом:

— Ты сильная, ты обязательно выкарабкаешься.

Добраться до своей палаты оказалось намного сложнее, и когда Рома упал на койку, то невольно с его губ сорвался глубокий вздох. Теперь, как и обычно, он уставился в потолок и стал ждать очередного прихода медсестры.

Сейчас, когда Рома большую часть времени проводил один, было время чтобы подумать о жизни. Чего он хочет? Раньше он не сомневался, что станет юристом. После трех лет практики и написании диссертации, пойдет работать в престижную контору его отца, одного из ведущих юристов Москвы, к чьим услугам иногда обращались сильные мира сего. Рома и забыл, что когда-то он мечтал стать терапевтом, и помогать людям. Но долгие разговоры с Таней о Наташе, разбередили его память.

Отец, как и Таня, относились к людям практичным, которые ценят комфорт и возможность быть независимым. Но Рома, как и Наташа, видели мир под другим углом. Для них «сострадание» было не просто слово, это было одна из составляющих их души. Их поступками руководил не разум, а сердце.

— Как я мог это забыть, — тихо проговорил Рома. Он смотрел на дверь. Совсем рядом лежала она, — спасибо, тебе. Ты снова меня спасла, ты открыла мне глаза, ведь я был слеп окрыленный перспективами карьеры юриста.

В это время как раз вошла медсестра. Веселая студентка, которая подрабатывала тут на выходных. Ее карие глаза всегда улыбались, как будто бросали вызов. Не раз она получала выговор, но уверенная оптимистка, не хотела мириться с этим черствым миром и хоть тут, где нуждаются в теплоте общения, она будет их подбадривать.