Точка Омега - [67]

Малыш снова радостно соглашался:

– Давай.

И они начинали рыть ногами песок, вроде как это барсучки устраивают себе жилье.

Когда дед неожиданно влез в наполненный водой надувной детский бассейнчик (не такой уж маленький, раз они оба уместились в нем, правда, он едва-едва, согнутые ноги упирались в бортик), сколько же было радости! Теперь можно было обливаться из пластмассового стаканчика, брызгаться, колотя ногами по воде, и всякое прочее… Обоим было страшно весело, а что до недоуменных взглядов, то и пожалуйста! Они же друзья, малыш – Винни, а он – Ушастик. Нет, на этот раз малыш – Рики-Тики-Тави, а он – Большой человек. Приятно иногда побыть Большим человеком. Впрочем, он согласен быть и Ушастиком. На картинке в книжке Ушастик выглядел несколько понурым и грустным, но вместе с тем вполне симпатичным.

– Ну что, пойдем посмотрим горошек?

– Ты сам сходи посмотри, а потом мне покажешь.

– Пойдем вместе!

– Ну Винни!

– Вместе, вместе!!! – он хватает деда за руку и тянет за собой.

Они идут смотреть горошек.

– Этот уже созрел?

– Нет, завтра или послезавтра.

– Давай сорвем!

– Но он еще не готов.

– Нет, уже можно.

– Ты думаешь?

– Да.

– Видишь, какие маленькие зернышки. Завтра бы они были крупнее.

– Ничего, они вкусные. Угощайся! – малыш протягивает ему на ладошке крошечные бледно-зеленые горошинки.

– Можешь пожевать стручок, он сладкий, – вспоминается из собственного детства, хотя за это можно получить и нагоняй.

– Да, вкусный.

– Но только ты потом спроси у мамы, разрешит она или нет. А то нам может влететь.

– Ма-а-ма! – звенит по окрестностям. – Мы едим стручки. Можно?

– Один, два, три, пять, семь… Я иду искать, кто не спрятался – я не виноват.

Дед ищет малыша по всему участку, то в один конец пойдет, то в другой и всех спрашивает:

– Винни не видели?

– Где же этот хитрый Винни?

– Кто-нибудь видел Винни?

– Надо же, как спрятался! Нигде нет.

– Винни, подай голос!

– Винни, где ты?

Он уже не один раз проходит мимо малыша, который стоит за кустом, на самом виду, чуть наклонив голову и прижав ладошки к глазам. Самая лучшая маскировка. На губах у малыша улыбка. Ему нравится, что деду его никак не найти. Он может стоять так довольно долго, но в конце концов не выдерживает и при очередном приближении Ушастика отнимает руки от лица.

– Ага, вот он где, наконец-то! – Дед подхватывает малыша и высоко поднимает над собой. – Здорово же ты спрятался!

– Долго ты меня искал, да?

– Очень долго. Даже беспокоиться начал: куда это Винни запропастился? Не потерялся ли?

– А я тут как тут…

– А ты тут как тут.

– Теперь ты прячешься. – Малыш берет деда за руку, подводит его к тому же кусту, возле которого только что стоял сам. – Прячься!

– А ты иди считай.

Оглядываясь, мальчуган идет к растущей неподалеку высокой, широко разросшейся яблоне, прижимается к стволу и начинает считать:

– Один, два, три, пять, семь…

Дед садится на корточки возле куста.

Все повторяется. Винни ходит по саду и всех громко спрашивает, не видели ли они Ушастика.

Нет, никто не видел.

Проходя мимо деда, он старательно смотрит в другую сторону, чтобы случайно не встретиться с тем глазами. Дед очень хорошо спрятался, его еще долго надо искать.

– Я брошу тебя в лужу…

– Что ты говоришь!

– И в ведро…

– И в кусты?

– И в кусты.

– И в чашку?

– И в чашку.

– И в малину.

– И в землю.

– И в небо…

– Но я же упаду и разобьюсь.

– А как?

– Ну на множество осколков.

– Я так и хочу.

– И что ты будешь делать?

– Буду тебя спасать. А как я буду тебя спасать?

– Не знаю.

– И я не знаю.

Они идут за ручку, внук и дед. Простите, малыш Винни и Ушастик. Им хорошо вместе.

Д розд

Возить дрозда в машине – не чересчур ли? Она много ездила по разным делам, и дрозд был постоянно при ней. Между прочим, хоть и птенец, а все равно птица не маленькая, крупнее какого-нибудь щегла или канарейки. В небольшой клетке со снимающейся верхней частью ей точно было тесно, разве что – вспорхнуть на жердочку или спрыгнуть с нее. Даже крылышки толком не размять. Тем не менее дрозд, он же Дроша, вел себя очень прилично – не бунтовал и не скандалил, только если очень хотел есть, тогда конечно. Крик его был пронзителен и требователен.

Кормила она его червяками, покупая специально для него в зоомагазине. Маленькие пластмассовые коробочки с землей, а в ней среднего размера, отборные коричневые черви, не слишком толстые и очень активные. Хранить их надо было в холодильнике. Однажды она плохо закрыла коробочку, черви расползлись, пришлось их отлавливать и собирать обратно, не сказать, что занятие из приятных. Да и кормить дрозда вихляющимися в пальцах склизкими пресмыкающимися тоже было не слишком увлекательно.

Дрозд таращил темные глазки-бусинки, склонял голову то на один бок, то на другой, широко разевал еще обтянутый желтой птенцовой бахромой клюв, но червя схватывал не сразу, для этого еще надо было постараться. Нередко червь выскальзывал из пальцев и падал на дно клетки, где на него налипала всякая труха, и он становился совсем уж неаппетитным. К тому же дрозд еще не научился клевать сам, надо было непременно вложить ему пищу в клюв. Приходилось засовывать руку в клетку, вытаскивать ошалевшего, изо всех сил пытающуюся извернуться жертву, обмывать его под краном и повторять всю операцию заново.