Точка невозврата - [28]

— Почему ты так добр ко мне? — смущенно спросила она.

Он встал, чтобы погасить свет.

— Каждый хотя бы иногда заслуживает доброго к себе отношения, Камилла, — донесся из темноты его голос. — Спи!

Она закрыла глаза, не надеясь уснуть, но сон накатил на нее, как прилив, и на этот раз ее не тревожили никакие видения. А Джеррод лежал в темноте с открытыми глазами и размышлял.

Когда Камилла проснулась, из-за штор в комнату уже сочился бледный свет зимнего утра. Отбросив с глаз волосы, она взглянула на часы. Было без малого девять. Сперва она испугалась, что проспала и теперь опоздает на работу, но тут же все вспомнила и бросила взгляд через плечо на соседнюю кровать. Там никого не было, и Камилла облегченно вздохнула.

Она искренне обрадовалась, что у нее есть несколько минут, чтобы собраться с мыслями. Ночной кошмар оказался таким же мучительным, как и предыдущие, но появились новые тревожные обстоятельства. Она вспомнила про Джеррода и его удивительную доброту, слова, что ему наговорила. Наверняка он либо почувствовал, что здесь что-то неладно, либо принял ее за идиотку, не способную справиться с собственными снами.

Досадуя на себя, Камилла приняла душ и оделась в черные брюки и красный свитер.

В дверях появился Джеррод. Чуть покраснев, она подняла на него глаза.

— Доброе утро, — сказал он мягко.

Она уловила тревогу в его глазах и, взбеленившись, огрызнулась:

— Такое ли уж оно доброе?

Джеррод чуть приподнял бровь.

— Могло быть и хуже.

— Вот как? — набычилась она.

Губы его чуть дернулись.

— В чем дело, Камилла? — спросил он тихо.

В горле у нее застрял комок.

— Ни в чем. Я не привыкла так долго спать. Тебе надо было разбудить меня. — Не зная, на кого ей негодовать, она обратила весь гнев на него.

Джеррод лишь пожал плечами.

— Куда спешить? Снегопад кончился, так что улетим мы вовремя, никаких проблем. Я заказал завтрак. Его принесут через десять минут, хорошо?

— Чудесно! — коротко сказала она. Ну почему он такой веселый? Ей было бы легче, если бы он злился. — Я скоро буду готова. А если ты не будешь мешать, то управлюсь еще быстрее.

Он, как ни в чем не бывало, рассмеялся.

— Это звучит, как просьба выйти вон. Да, хотел сказать, что твоя новая прическа нравится мне больше, — волосы кажутся мягче, и тебе это очень идет. — И, улыбнувшись, он исчез.

Камилла подошла к зеркалу. Волосы клубились вокруг головы, как серебристый ореол. Она расчесала их, чтобы они казались еще пышнее, но закалывать не стала. Да, они выглядели мягче и пушистее, но лицо от этого становилось каким-то по-детски ранимым. Так вот что ему нравится! Но почему? Надеется, что она потеряет бдительность и выложит ему, что мучает ее по ночам? Ну уж дудки! Резким движением руки она заколола волосы, не оставив ни одного локона.

Сделав легкий макияж, Камилла вошла в гостиную в ту минуту, когда в нее вкатили тележку с завтраком. Усевшись на место возле окна, она поймала скептический взгляд Джеррода, разглядывавшего ее прическу. Дождавшись, когда официант удалится, он насмешливо заметил:

— Если бы я посоветовал тебе заколоть волосы, ты, надо думать, из духа противоречия распустила бы их.

Поскольку сказанное им было правдой, Камилла лишь недовольно фыркнула:

— И вовсе нет! Мне глубоко безразлично твое мнение, чего бы оно ни касалось. Я захотела сделать такую прическу, вот и все. Так волосы не мешают.

— Понятно, — пробормотал Джеррод, разливая кофе в чашки. — Но ты же не на работе, — резонно заметил он. — Так почему бы не дать волосам отдых?

— Потому что… — начала она, но осеклась, встретившись с ним взглядом. Сердце у нее почему-то забилось чаще.

На губах его появилась улыбка.

— Потому что это нарушит твой имидж? — закончил он за нее.

Теперь Камилле стало ясно, что ее опасения были не напрасны. Неважно, как ему это удалось, но он попал в точку. Следовало немедленно положить этому конец.

Она деланно рассмеялась.

— Глупости, — заметила она, отпивая кофе. — Прическа — это просто прическа.

— А притворство — это всегда притворство.

Камилла так и застыла с чашкой в руке.

— Притворство? — Она старалась говорить как можно небрежнее, но голос ее дрогнул. Если бы не внезапная слабость в коленях, она бы просто встала и вышла, но сейчас это было невозможно и оставалось только принять вызов.

Джеррод придвинул к себе яичницу с ветчиной.

— После того, что случилось этой ночью, я много размышлял, — признался он.

На бледном лице Камиллы проступили красные пятна.

— Да, я тоже хотела поговорить с тобой на эту тему, — быстро сказала она.

Он поднял глаза.

— Вот как? Послушай, ты совсем не ешь! Ты не голодна?

Камилла автоматически потянулась за тостом, почувствовав, что имеет дело с серьезным соперником. Закончив завтрак, она откинулась в кресле и предприняла новую попытку.

— Я хотела извиниться за то, что потревожила тебя. Кажется, я вела себя как последняя дура.

— Ты так думаешь? — спросил Джеррод.

— А по-твоему, нет? — взорвалась она.

— Нет, — пожал он плечами.

Она в отчаянии всплеснула руками и воскликнула:

— Я тебя не понимаю!

Улыбка на его лице стала еще шире.

— Жаль, потому что я, кажется, начинаю тебя понимать.

По спине у нее пробежал холодок.