Точка Боркманна - [31]

– А мы можем их отнять?

– Нет, – ответил Ван Вейтерен, – но я все же позволил себе это сделать. Как и стариков и детей, что тоже не совсем правильно. В этом случае нам остается проверить примерно пятнадцать тысяч человек.

– Великолепно, – усмехнулся Мюнстер. – Стало быть, попросим всех жителей мужского пола в возрасте от пятнадцати до семидесяти пяти лет прийти в участок и представить алиби?

– Вот-вот, – ответил Ван Вейтерен. – Думаю, Кропке с удовольствием занесет их в свой компьютер. Как раз к Рождеству закончит.

– Неплохо было бы найти более короткий путь.

– Вот его-то мы и должны найти, – сказал Ван Вейтерен и допил свой кофе. – Ради этого мы здесь.

– А-а… – проговорил Мюнстер. – А я как раз думал – зачем?

– Как ты думаешь, на кого нам сделать упор? – спросил комиссар, когда Мюнстер уже стоял, положив руку на ручку двери.

– В смысле?

– Ну, даже если это не модель АВС, все равно было бы приятнее вынести парочку убийств за скобки. Сосредоточиться на одном из них, словно других и не было… чтобы не рассеивать внимание. Если мы раскроем одно, то раскроем все. Убьем трех зайцев…

Мюнстер кивнул.

– В таком случае предлагаю Мориса Рюме, – сказал он. – Глупо копаться в старых трупах, если есть свеженький.

– Полностью совпадает с моим мнением, – воскликнул Ван Вейтерен. – Вы далеко пойдете, господин интендент!

– Сейчас меня вполне устроит, если я хотя бы дойду до кровати, – проговорил Мюнстер. – Спокойной ночи, господин комиссар!

20

Проснувшись, Беата Мёрк первым делом спустилась к киоску, чтобы купить газету. Это был ее воскресный ритуал, и в обычных случаях она успевала вернуться в квартиру, прежде чем закипал чайник. Но сегодня поход за газетой занял в четыре раза больше времени. Госпожа Соренсен остановила ее у дверей, чтобы рассказать, как она встревожена. Господин Маркович изложил ей с балкона свое видение ситуации, а госпожа де Мар, торгующая в киоске, отказывалась продавать газеты, пока она не расскажет, как продвигается расследование. Недавно переехавшая в их дом семья, пара с двумя маленькими плаксивыми детьми, подключилась к разговору о компетентности полиции и обязанности защищать обычных добропорядочных граждан. В конце концов ей удалось вырваться, но только со ссылкой на важные допросы, которые ей предстояли во второй половине дня.

– Допросы? Правда? – усмехнулся портье Гэртце, появившийся из ниоткуда. – Ну, это уже что-то. А когда вы рассчитываете найти следующую жертву?

В его голосе звучала злобная ирония. С другой стороны, старик Гэртце никогда не говорил никому доброго слова, напомнила она себе. С тех пор, как кто-то сжег несколько лет назад его крольчатник на дачном участке. Строго говоря, его можно было понять. В его мире добро попросту проиграло битву со злом. Не было никаких оснований ждать чего-то иного, кроме неприятностей и людской подлости… во всяком случае, это позволяло избежать новых разочарований.

Возможно, не самая бесплодная точка зрения – особенно для одинокого старика с простатитом, катарактой и слабым зрением.

Но если ты женщина в самом расцвете лет, следует, наверное, стремиться к более адекватному восприятию мира.

«Старый хрен», – подумала Беата и заперла за собой дверь.

Газеты демонстрировали полное единодушие. Два с половиной месяца прошло со дня первого убийства, двенадцать дней – с момента второго, и три – с момента последнего… настало время полиции, по крайней мере, перестать играть в молчанку. Какие имеются улики? По каким версиям ведется работа? Есть ли конкретные подозреваемые? Общественность имеет право знать.

Однако критика звучала не столь сурово, как на улице у киоска. Доверие к Баусену и двум приезжим экспертам оставалось непоколебимым. Видимо, полицмейстеру удалось в очередной раз поставить на место журналистов во время вчерашней пресс-конференции.

Зато на страницах всех, без исключения, изданий цвели пышным цветом догадки и предположения.

Кто же на самом деле этот ужасный преступник?

Маньяк? Психопат? Или самый обычный житель Кальбрингена – с женой, детьми и обустроенной жизнью?

Последний вариант, конечно, казался журналистам наиболее привлекательным… что это мог оказаться кто угодно! Человек, сидящий напротив тебя в автобусе. Тот, с кем перекинулся парой слов в очереди на почте. Кто-нибудь из временных учителей в гимназии… Целый ряд психологов самого разного пошиба высказывались по этому поводу; в своем воскресном приложении одна из газет сделала подборку похожих случаев, по большей части иностранных и достаточно давних, – убийца из Ниццы, Гюнтер Кац, убийца с косой из Вермстена, Эрни Фишер, расчленявший женщин в Чикаго в тридцатые годы, а также Бостонский душитель и прочие заслуженные деятели преступного мира.

В отсутствие четкой информации со стороны руководства следствия страницы заполнялись предсказаниями и пророчествами. На первых страницах в «Нэве Блатт» представлялась так называемая «парковая теория», основанная на том факте, что в двух случаях из трех (Симмель и Рюме) преступник, по всей вероятности, вышел из парка Лейснера и, стало быть, его надо искать где-то в окрестностях этого парка. Готьен в «ден Пост» писал, что «нарастание темпов, вне сомнений, указывает на появление очередной жертвы уже в начале будущей недели, не позднее вторника – среды», а в «Телеграаф» можно было прочесть о наиболее эффективных способах защиты от убийцы с топором, а также предсказание пророчицы Ивонны, что следующей жертвой Палача станет мужчина сорока двух лет от роду, работающий в строительстве.