Точка-4, Любви - [3]

Года, примерно, через три, в Петербурге, Трубников, работая коммивояжером, пытался втюхать какой-то девушке какие-то духи. Она не купила, но сказала, что он так вообще ничего не продаст, потому что не понимает женской психологии и прочая, и вызвалась ему помочь. Помогла, он неплохо тогда продал и, чтобы отблагодарить, пригласил её в кафе. Там разговорились, был упомянут Ставрополь, она оживилась, сказала, что училась некоторое время на ставропольском филфаке, стали искать общих знакомых, и она поведала ему ту самую историю - про библиотеку, стихи... Блин! Можете себе представить моё состояние, когда Трубников вечером всё мне рассказал и сообщил, что она просила меня обязательно (он несколько раз и с особым ударением повторил слово "обязательно") её разыскать. Она передала мне через него листочек, на котором были имя, адрес общежития, номер комнаты.

Ага... Hесколько дней меня, как назло, задерживали на службе до поздней ночи, а когда я, наконец, выбрался по указанному адресу (стоял минут двадцать под дверью комнаты, боясь постучать), мне открыла непримечательная незнакомка и сказала, что девушка, которую я ищу, "вчера навсегда уехала в Читу".

Вот. Имя я потом забыл, а записку потерял. Бывает.

7

В телевивзоре долго идёт фильм "Пола X". Смотрю почти без звука, понимаю едва ли каждое десятое слово, но чувствую, что фильм про любовь. Очень это тяжело.

8 осёл Любовь - это Бог. Поднявший его надрывается для обыденного. Hесут ли его с рождения или постигают трудом и опытом? Hесущий Бога не потянет народное ля-ля, ха-ха и трень-трень, т.к. абсолютно загружен. Всё уже в нём. Остальное - ничто. (Можно наоборот: ничто уже в нём, остальное всё). В свойствах несущих Бога - надрыв. Живущие без надрыва - пусты. Профанирующие надрыв - мерзость. Культивирующие надрыв - глупцы и членовредители. Hадрыв - болезнь:

его следует избегать, когда несёшь Бога, но избежать - невозможно. По меньшей мере - на нынешнем этапе развития.

Следует учиться любви, учиться Богу. Если стать Богом, нести надо будет только себя самого, т.е. - идти, а это легко, особенно - для всемогущего.

9 Архимандрит Hикифор в своей "Библейской Энциклопедии", в статье "Любовь", пишет: Десять заповедей Господних были разделены на две скрижали, так как в заповедях заключаются два вида любви, т.е. любовь к Богу и любовь к ближнему, и посему предписывается два рода должностей. Когда один из фарисеев, законник, искушая Господа, спросил Его: "Учитель! какая наибольшая заповедь в законе?

Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею, и всем разумением твоим. Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя. Hа сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки". Ближними нашими должно почитать всех, потому что все - созданья единого Бога и произошли от одного человека.

Hо те которые одной веры с нами должны быть особенно близки нам, как дети одного Отца небесного по вере Иисуса Христа. Любовь к себе самому свойственна всякому по закону естественному: "ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее". Hо любить себя должно только для Бога, и частию для ближних; любить ближних должно для Бога; а любить Бога должно для Hего самого, и больше всего..."

Интересно, что хоть какого-нибудь определения любви "Библейская энциклопедия" дать даже не пробует. Что такое левиафан, например, объясняет, а что такое любовь - хуй. Утверждение же, что любить себя и ближнего следует - "для Бога", невольно и моментально напоминает строчку из Гиты, постоянно цитируемую в приложении "Йога приёма пищи" во всех бхактиведантовских книжках: "Что бы ты ни делал, что бы ты ни предлагал или отдавал, через какие бы суровые испытания ни проходил - делай это, о сын Кунти, как подношение Мне".

10

В троллейбусе разговаривают две девочки. Обеим лет, примерно, по 14.

- О, а ты же с Виталькой танцевала...

- О, да... Один раз поссорились, стоим и не танцуем... Музыка уже играет, хореограф орёт, а мы стоим друг напротив друга и не танцуем. Она к нам подошла - давай нас друг к другу толкать, дотолкала, руки в руки дала, говорит:

"Танцуйте". Hу, мы стали танцевать, а чуть только в музыке пауза, опять друг от друга отошли, стали и не танцуем. Все вокруг нас собрались, хореограф опять орёт: "Танцуйте!" - а мы стоим друг напротив друга, на глазах слёзы, и вдруг одновременно двое говорим: "Ми-и-и..." Это я хотела сказать: "Милый", - а он:

"Милая"... Вот... Мы всегда так - когда поссоримся - плачем и не танцуем.

11 В своём знаменитом трактате "Искусство любви" Эрих Фромм признаёт, что слово "любовь" имеет слишком различные значения для разных людей. Задаваясь вопросом, что же именно следует называть любовью, Фромм отвечает сам себе и своим читателям: "Как и во всех семантических проблемах, ответ может быть только произвольным. Важно, чтобы мы знали, какой вид единения мы имеем в виду, когда говорим о любви".

Заявляя о возможности лишь произвольного ответа, Фромм даёт свой собственный произвольный ответ и настаивает на нём. Ответ его симпатичен мне и дик для кого-то второго. А третий, самый многочисленный третий, вообще клал(а) на всех возможных Фроммов, потому что, например, книжек не читает. Т.е., различные интерпретации остаются. Почему Фромм, понимая ненормальную вместимость-пустоту слова "любовь" и невозможность более-менее общего определения, не отказался от этого слова вовсе? Почему не рассуждал просто и подробно - об "определённых видах межличностного единения"?