Тьма - [25]
Чашечка тарабанила правила, выдергивала десятиклассников к доске, беспрестанно сама писала длинные цепочки фраз, в общем, делала все, чтобы только они не думали об очередной смерти, не сидели, словно над шеей каждого из них застыл топор.
– Ребята, все будет хорошо, – перед самым звонком жалобно пробормотала Чашечка и закутала руки в бесформенную шаль. – Нам просто нужно это пережить…
– А если кто-то не переживет? – спросил широкий Славик, и в ответ ему заорал визгливый звонок. Вера, дернувшись, едва не вскрикнула от испуга.
Они расползались из кабинета, как готовые к смерти тараканы. Собирая вещи, Вера нечаянно уронила на пол свой дневник, и из него ласточкой выпорхнул тоненький зеленый листочек. Вера присела на корточки, подняла невесомый скелетик – клевер. Совсем недавно Вера волновалась перед контрольной по биологии, стояла у окна и кусала губы, пытаясь унять нервную дрожь в руках.
Ника подошла к ней, не сказав ни слова. Протянула что-то, улыбнулась:
– Держи. На удачу, это талисман. Помогает с контрольными.
И ушла, будто ничего и не было. Вера тогда, помнится, проводила ее изумленным взглядом, но тонкий клеверный листочек почему-то сохранила.
Контрольную в тот день она написала на пятерку. А высушенный клевер так и остался лежать в дневнике, немое напоминание о погибшей Нике.
Поднявшись, Вера положила дневник на парту, а высушенный клевер растерла между пальцами. Светлый прах рассыпался по воздуху без остатка.
Она двигалась автоматически: что-то отвечала бледным и взволнованным подружкам, растягивала резиновые губы, улыбаясь невпопад, говорила редко и мало, теребя нежный рукав блузки. Заплетенные в косу светлые волосы дарили головную боль, и Вера была этому рада – боль хотя бы отвлекала от мыслей о Рустаме.
На перемене к сгорбленной девушке подошел Витя, смущенно покусывающий губы. Наушники он крепко сжимал во влажной ладони.
– Привет… Ты как?
– А?.. – очнулась Вера. Подружки мигом примолкли.
– Ты нормально? Помощь не нужна? – через силу спросил Витя.
– Нет, не нужна… – Она удивленно скользнула по нему взглядом, но тот, кивнув, сразу же отступил назад. И что на него нашло?..
Обычно веселая физкультура тянулась мрачно и неторопливо. По обыкновению перед каждым уроком они носились по коридорам, Леха с Рустамом запрыгивали в женские раздевалки, и девушки оскорбленно визжали, прикрывая бледные тонкие тела спортивными олимпийками и невесомыми кофточками. Десятиклассники швырялись кроссовками, бегали беззаботными детьми, порой умудряясь подраться или спрятать чей-нибудь пиджак, а потом долго и нудно разбирались с Чашечкой и физруком…
Но сейчас они молча пришли, молча переоделись и молча вышли в спортивный зал, где у каждой стены голым лесом стояли лыжи, от крошечных детских до гигантских, которые подошли бы и великану.
– Э, балбесы-десятиклассники! – дружелюбно крикнул физрук Федор Павлович, появляясь из своего захламленного кабинета, больше напоминающего спортивную подсобку. – Чего такие тухлые? Где крики, где возня, где разборки?! Заболели, что ли, все разом?
– У нас вообще-то третий одноклассник подох, – отозвался Максим, подхватывая свои лыжи.
Рядом с ним неловко возился Славик, и его брюхо студенисто колыхалось из стороны в сторону. Вера отвела глаза, почувствовав новый приступ тошноты.
– Подох и подох, черт с ними, – тяжело дыша, сказал Славик.
– Пончик! – изумился физрук. – Что за неуважительное отношение?! Настоящий товарищ такого себе не позволит.
– А я им и не товарищ, – отозвался Славик и, тяжело бахая ногами по полу, направился к лавочке.
Вера вытащила чистенькие лыжи, по привычке запустила ладонь внутрь ботинка – влажный. Значит, с утра кто-то уже пробежался на лыжах по свежим сугробам. Скривившись, Вера натянула на ноги махровые носки, стараясь не думать о мокром и горячем нутре лыжного ботинка, потому что он напоминал ей…
Кровь он ей напоминал.
Физрук стоял над десятым классом, возвышаясь неприступной громадой, раздавал зычные приказы и дул в свисток, что висел на сморщенной крепкой шее. Физрук был отличным мужиком – добродушный и напористый, он никогда не ставил двоек, но жестко карал физическими упражнениями за любой прогул. Только вот Вера держалась в стороне и от него, впрочем, как от любого взрослого человека.
Она тихо сидела на лавочке и рассматривала свой маникюр, будто только глянцевые ногти волновали ее этим утром. Рядом щебетали о чем-то подружки, но Вере не хотелось их слушать.
Все казалось фальшивым, неискренним и пустым.
– Простите, – незаметный Малёк, все еще одетый в зеленый свитер и черные школьные брюки, смущенно тронул физрука за локоть. Тот обернулся, и глаза его мигом вылезли из орбит:
– Мать честная! Это кто тебя так, бедняга?
– Неважно, – прошелестел Малёк, лицо которого больше напоминало перезрелую сливу – правый глаз заплыл фонарем, ссадины то тут, то там красовались на бледной коже. Казалось, даже светлые волосы Малька чуть отдавали алым цветом.
– На лыжах ты, конечно, сегодня не побежишь? – уточнил физрук, разглядывая распухшее Мальково лицо.
– Не хотелось бы…
– Ну, сиди уж, чего я скажу, – поскребя серебристо-черную бороду, буркнул физрук, а потом осторожно похлопал Малька по плечу.
Вера Николаевна Савина — женщина самых честных правил. Она и подумать не могла, что в прошлой жизни была Франсуазой де Пуатье, капризной любовницей короля Франции. Пришлось Ариадне Парисовне устроить ей «наглядную демонстрацию»… Для предотвращения роковой ошибки мадам Савиной нужно найти свою настоящую любовь в предыдущем воплощении, но это не так просто, когда собственная мать толкает тебя в объятия Людовика XIV… Однако госпожа Эйфор-Коровина изо всех колдовских сил борется за «экологию кармы» мадам Савиной.
Молодая семья, идеальный быт, идеальные отношения. Сэм – идеал мужчины и мужа. Мерри – прекрасная мать и хозяйка. И восьмимесячный малыш Конор, ангелочек. Сейчас они живут в Швеции, в доме с цветущим садом… Мерри приглашает подругу детства по имени Фрэнк погостить у них какое-то время. Постепенно Сэм начинает проявлять к ней повышенное внимание, и это пугает молодую супругу. А вот Фрэнк замечает кое-что странное в отношении Мерри к сыну… С каждым новым днем, проведенным в семье, Фрэнк убеждается, что все, что она видит – иллюзия, маски, за которыми скрываются настоящие лица: жестокие, деспотичные и кошмарные.
Лучшие подруги – богатая и бедная, Лавиния и Луиза. У Лавинии есть все: деньги, популярность, поклонники. У Луизы – ничего, кроме жажды все получить… и не важно, какую цену придется заплатить за успех. Но очень скоро Лавиния потеряет самое дорогое, что есть у человека, – жизнь. А Луиза сделает все, чтобы она продолжала жить и дальше – в глянцевой реальности Интернета, с его обманчивым правдоподобием социальных сетей и мобильных приложений. Но сколько может длиться такой обман? Как долго Луизе удастся жить двойной жизнью – виртуальной жизнью подруги и собственной, в которой она постепенно занимает место Лавинии во всем, даже в сердце ее любимого? И что случится, когда кто-то начнет задавать вопросы: куда и, главное, ПОЧЕМУ исчезла одна из самых блестящих светских львиц Нью-Йорка – города, который не спит никогда?..
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.
В маленьком провинциальном городке Дерри много лет назад семерым подросткам пришлось столкнуться с кромешным ужасом – живым воплощением ада. Прошли годы… Подростки повзрослели, и ничто, казалось, не предвещало новой беды. Но кошмар прошлого вернулся, неведомая сила повлекла семерых друзей назад, в новую битву со Злом. Ибо в Дерри опять льется кровь и бесследно исчезают люди. Ибо вернулось порождение ночного кошмара, настолько невероятное, что даже не имеет имени…
С детства Лиза Кот была не такой, как все: её болезнь – гиперамнезия – делала девочку уникальной. Лиза отчетливо помнила каждый день своей жизни. Но вскоре эта способность стала проклятьем. Слишком много в голове Лизы ужасных воспоминаний, слишком много боли она пережила, слишком много видела зла. Но даже ее сверхмозг не может дать ответа, как все изменить…
Журналист Бен Вайднер зашел к своей новой знакомой и обнаружил, что она убита. Молодую женщину утопили в ванне на глазах ее семилетнего сына. На стене в ванной журналист прочел надпись: «Вас будут окружать мертвые» – предсказание, которое он услышал от ясновидящего. Бен сразу же попал под подозрение. Он отчаянно пытается доказать свою непричастность к страшному преступлению. Но тут происходит новое убийство, а улики опять указывают на Бена Вайднера…
Кто-то скажет, что Пушноряд – жестокий город. Здесь работает меховая фабрика и экспериментальное хозяйство, где в химической лаборатории многие годы трудилась «пушная фея» Татьяна Михайловна. Но однажды настали тяжелые времена, и, несмотря на все старания Татьяны Михайловны, существование лис оказалось под угрозой. Тогда «пушная фея» и ее дочь Зо решились на отчаянный поступок. Странные экспериментальные лисы оказались на свободе. Сначала они прогнали из области всех волков. Потом оккупировали Лисью гору. И все чаще принялись наведываться в Пушноряд.
Джейн Хоуп уверена, что в их прекрасном городе будущего все не так хорошо, как кажется. Например, есть организованная преступность, которая время от времени устраняет неугодных. Но куда же пропадают эти тела? Джейн даже не догадывается, что за этим стоит вовсе не мафия, а самый настоящий маньяк. Тем временем Берт, достигший высот в искусстве набивания чучел людей, находит следующую цель: Рэя, напарника и очень хорошего друга Джейн.
Мир уже принюхивается к выхлопным газам первых машин, но все еще помнит запахи и цвета колдовства. Йозефик вир Тонхлейн, несмотря на свою родословную, сплошь украшенную именами отъявленных авантюристов и сорвиголов, живет тихо и скромно, пока однажды не умирает его семиюродный дядюшка Йивентрий вир Тонхлейн. Завещание дядюшки втягивает Йозефика в грандиозную аферу, вылившуюся в череду приключений и встреч с негодяями, нечистью, невзгодами и другими «не». Впрочем, куда же без верных друзей, преданных питомцев и красивых девушек, верно?