Тьма на окраинах города - [68]

Глава двадцать пятая Секретные сообщения

9 июля 1977 года

Бруклин, г. Нью-Йорк

Наблюдая за Дианой через двустороннее зеркало, Делгадо прокручивала в голове различные доступные ей варианты. Диана сидела за столом для допросов в другой комнате, скрестив руки на груди, и с решительным выражением лица смотрела прямо в зеркало. Делгадо знала, что ее не видно, но от этого не чувствовала себя комфортней.

Вызов Дианы на допрос по поводу отсутствия ее мужа (Делгадо отказывалась думать об этом как об «исчезновении», учитывая то, что знала) являлся стандартной процедурой.

Но держать ее в камере для допросов – это явно перебор.

Потому что Диана не являлась ни подозреваемой, ни даже свидетельницей. За ней прислали машину и, после того как она договорилась с Ван Саббенами о том, чтобы оставить Сару у них, доставили в 65-й участок прямиком в кабинет Лаворны, где капитан проинформировал ее о ситуации, сложившейся с ее мужем.

Дельгадо наблюдала за ними со своего места – по крайней мере, до тех пор, пока капитан снова не поднял жалюзи на окнах своего кабинета. Пока происходил этот уединенный разговор, Делгадо подошла к сержанту Макгигану и попросила разрешения самой взять показания у Дианы. Макгиган с готовностью согласился – ведь, как только экстренный инструктаж закончился, Делгадо оказалась в центре водоворота внимания. Большинство из ее смены и часть сотрудников из ночной стали выражать такие соболезнования, словно им только что сообщили, что родители Делгадо умерли. Делгадо мужественно принимала их, прекрасно понимая, что единственный человек здесь, который внимательно следит за ее реакцией, – это она сама. Что же касается всего остального, то Хоппера теперь считали типичным продажным копом, ухитрившимся влезть в нечто такое, с чем деревенщина из Индианы справиться не смог, – и с самыми плачевными результатами.

Делгадо даже не особенно удивила та скорость, с которой весь участок повернулся против Хоппера. Похоже, он говорил правду, и многие ветераны департамента до сих пор считали его чужаком.

Она старалась не думать о том, как бы они отреагировали, если бы специальный агент Гэллап использовал в глубоко секретной операции ее саму.

Делгадо увела Диану сразу, как только та вышла из кабинета капитана. Диана была явно рада ее увидеть. Несмотря на очевидное огорчение, она приняла сообщенные ей капитаном новости довольно стойко.

И теперь, сидя в камере для допросов, Диана выглядела скорее раздраженной, чем обескураженной.

«Хорошо держится», – подумала Делгадо.

Разумеется, она не верит, что ее муж как-то замешан в двойном убийстве, не говоря уж о том, чтобы он лично мог жать на спусковой крючок. Делгадо не знала, насколько детально выстроена легенда – например, действительно ли в морге сейчас охлаждаются два трупа? Неужели Гэллап зашел так далеко? Или все это не более чем хитроумный розыгрыш, рассчитанный на то, чтобы дать Хопперу время войти в банду «Гадюк» и выйти из нее обратно?

У Делгадо не было ответов на эти вопросы. Зато была жена Хоппера, спрятанная в камере для допросов. По- нормальному, беседу с ней следовало проводить в зале совещаний, если не прямо за столом Делгадо. Допросная была темной и вонючей, с отваливающимися от сырости плитками по углам.

Идеальное место, чтобы запугать подозреваемого.

Идеальное место для приватной беседы.

Делгадо глубоко вдохнула и вышла из комнаты для наблюдений. Как только она вошла в допросную, Диана подняла глаза и просто покачала головой.

– Розарио, что, черт возьми, происходит? Я искренне надеюсь, что ты мне сейчас все объяснишь.

Делгадо села напротив нее и взглянула на настенные часы. Хотя у нее не было особых причин беспокоиться, что ее решение воспользоваться допросной для беседы с Дианой кто-нибудь сочтет подозрительным, она понимала, что рано или поздно сюда кто-нибудь придет. Возможно, это чрезмерная осторожность, но лучше так, чем наоборот.

– У нас не очень много времени… – заговорила Делгадо, но Диана покачала головой и положила руки на стол.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она, склонив голову набок. – Послушай, Розарио, Джим ни в коем случае не может быть замешан в… что бы, черт возьми, это ни значило. То, о чем говорил капитан, – не имеет никакого смысла.

Лицо Дианы сильно покраснело. Она откинулась на спинку стула и потерла лоб. Делгадо заметила, что, несмотря на браваду, рука ее дрожала.

– Слушай, Диана, я должна сказать тебе нечто важное. Я хочу, чтобы ты выслушала меня очень внимательно, хорошо? Я не должна была этого делать, но я дала обещание Хопперу…

Диана наклонилась вперед.

– Обещание? Ты с ним говорила?

И тут Делгадо услышала его: еле уловимый звук, где-то за спиной. Она не обернулась, но пристально посмотрела в глаза Диане и слегка качнула головой. Диана недоуменно подняла брови, но теперь Делгадо, по крайней мере, знала, что та поняла ее сигнал.

Кто-то зашел в комнату для наблюдений. Делгадо узнала звук закрываемой двери. В допросной не происходило ничего такого, что могло вызвать подозрения, но даже если происходило – теперь это не имело значения.

Теперь можно было быть уверенными только в одном: их разговор перестал быть личным.